Спящие боги Инадзумы (СИ)

— И каждый раз история повторялась, — продолжил Кевин. — Разорвать этот цикл было невозможно. В конце концов я решил, что причина этого цикла — я сам. Что именно мое появление в жизни Отто запускает эту проклятую цепочку и что я, вычеркнув себя из уравнения, смогу положить этому конец. Я устал повторять одни и те же ошибки. Я пришел в Тейват, убежденный в мысли, что больше никогда не стану вмешиваться в жизнь Отто, где бы и в каких обстоятельствах я его ни встретил. Но разумеется, за все эти годы я научился безукоризненно врать самому себе.

— Ты все равно пришел к нему.

Кевин вздохнул.

— Я увидел его во время своего первого путешествия по Тейвату. Он работал торговцем в лавке Фонтейна и вел, на первый взгляд, мирную и счастливую жизнь. Я не решился даже подойти. Отто был жив — и мне было этого достаточно. Не желая искушать судьбу, я отправился как можно дальше от материка и осел на острове, где нам с тобой довелось встретиться впервые. Кто бы мог подумать, что заметив меня, Отто решил в корне изменить свою судьбу и отправиться на поиски высшей цели в Снежную. Я совершил ошибку. Мне стоило сдержать данное себе обещание, но я раз за разом вмешивался в жизнь Отто — и посмотри, куда это нас привело.

Он зажмурился, ругнулся сквозь зубы, мотнул головой, прогоняя боль.

— Не знаю, сколько раз мне приходилось обрывать его жизнь — своими или чужими руками. Но я чувствую, что если продолжу в том же духе, сам запущу какой-нибудь проект «Селена». Или устрою еще чего похуже. Нет. Я должен остановиться. Прежде, чем это окончательно свело меня с ума.

Люмин взглянула на него. Голос Кевина надломился, и в его глазах стояли слезы, но он отворачивался, пытаясь их скрыть.

— Ты прав, — мягко проговорила Люмин. — Как ты и сказал, ты должен вычеркнуть себя из этого уравнения. Тебе необязательно пытаться искупить перед ним вину. Отто сделал свой выбор. А ты лишь пытался защитить собственный мир.

Кевин ничего не ответил. Он по-прежнему не смотрел на Люмин, и она видела, как напряженно подрагивают его руки. Не в силах бороться с затопившей сердце горечью, он прикрыл лицо ладонью и судорожно выдохнул.

Так не пойдет.

Подавшись вперед, Люмин заключила его в объятия, и он дернулся, пытаясь отстраниться, но затем передумал. Смущенно похлопал Люмин по спине и, когда она разомкнула руки, торопливо стер подступившие слезы.

— Спасибо, Люмин.

— Это я должна благодарить тебя. Если бы не твоя помощь, я бы провалилась в забвение и никогда бы не обрела силы, которые помогли победить Синьору.

— Брось, — рассмеялся Кевин. — Чтобы ляпнуть вовремя многозначительную фразу, много ума не надо.

Она сжала его дрожащие ладони.

— У меня остался последний вопрос. Дендро Глаз Бога… Почему именно он? Я поняла, что ты не ограничиваешься одним элементом. Но почему, например, не Крио, раз ты используешь его чаще всего?

Опустив руку в карман, Кевин извлек на свет поддельный Глаз Бога. Теперь, вблизи, Люмин понимала, что он действительно не похож на Глаз Бога Бай Чжу и остается тусклым даже в сиянии солнца.

— Селена, — сказал Кевин, и в его голосе прозвучали нежные ноты. — Она обожала свой сад. Думаю, она могла бы говорить на языке цветов так свободно, как местные общаются на тейватском. Жаль, ее сад сгорел вместе с домом.

Убрав поддельный Глаз Бога обратно в карман, Кевин поднялся, дав тем самым понять, что разговор о прошлом закончен. Он был не из тех людей, которые могли с легкостью рассказывать о былых ошибках и превратностях собственной судьбы, и эта его особенность напомнила Люмин о другом человеке.

Сяо…

Она прикрыла глаза. Теплый ветер ласкал обнаженные плечи. Вслушиваясь в шепот волн, Люмин невольно вспомнила последний мирный день на берегу Ясиори, и сердце стиснула рука боли.

Встрепенувшись, Люмин последовала за Кевином.

— Что мне делать? — спросила она. — Кевин, как мне быть, если Сяо не придет в себя?

Ее вопрос так изумил Кевина, что он остановился и обернулся, удивленно вздернув брови.

— Ты выбрала неправильного человека, чтобы спрашивать о таком. Если ты успела забыть, я обошел десятки миров и множество раз убивал копии собственного друга, потому что не смог смириться с его потерей.

— Я обращаюсь к тебе именно по этой причине, — твердо отозвалась Люмин. — Только ты знаешь, как я могу избежать подобной участи.

Кевин печально рассмеялся. Покачав головой, он повернулся к морю и, глядя на расплавленный солнцем горизонт, сказал:

— В таком случае мой совет остается прежним, Путешественница. — Он взглянул на нее. — В самый темный час ищи свет внутри себя.

*

В имении Камисато царило необычайное оживление.

Связано оно было с тем, что Тома собрал в беседке целую банду подозрительных личностей. Издалека Аято не различал их лиц, но слышал голоса и в одном из них безошибочно узнал Аратаки Итто. Второй принадлежал невысокой, но очень сердитой девушке: они с Итто спорили на повышенных тонах, а остальные члены банды поддакивали то одному, то другому.

Тома даже не пытался совладать с этим хаосом: он был занят изучением целой стопки бумаг неизвестного происхождения.