Спенсервиль

Он вернулся назад к своей тележке, рассчитался за покупки и вышел с сумками и пакетами к машине.

Выезд его «саабу» перегородила полицейская патрульная машина с эмблемой Спенсервиля, в которой сидели двое полицейских. Кит загрузил покупки в машину, сел сам и запустил двигатель, но полицейские не трогались с места. Кит вышел из машины и подошел к тому из них, который сидел за рулем.

— Извините, мне надо выехать.

Коп уставился на него и долго молча смотрел, потом повернулся к своему напарнику и проговорил:

— А я-то считал, что все мигранты-сезонники уже разъехались. — Они оба расхохотались.

Это как раз одна из тех ситуаций, подумал Кит, в которой обычный американский гражданин — да поможет ему Бог — послал бы Полицейских к чертям собачьим. Но Кит не был обычным американцем, и к тому же ему довелось пожить во многих полицейских государствах, так что он сразу же сообразил, что все происходящее — сознательная и намеренная провокация. Где-нибудь в Сомали, на Гаити или в добром десятке других стран, где ему пришлось побывать, следующим за такой провокацией актом была бы смерть неумного гражданина на месте. В бывшей советской империи людей на улицах не расстреливали, там их только арестовывали; именно к такому исходу должен будет привести и этот инцидент, если Кит не остановится вовремя. Поэтому он спокойно проговорил:

— Ну ничего, я не тороплюсь.

Он снова уселся в свою машину, включил заднюю скорость, чтобы были видны горящие сзади огни, и стал ждать. На протяжении следующих пяти минут мимо прошло немало людей, которые направлялись в магазин или возвращались оттуда, и достаточно многие из них подходили к полицейским и говорили им, что те мешают человеку выехать. Эта сцена стала привлекать к себе всеобщее внимание, и полицейские решили, что, пожалуй, им пора убраться.

Кит сдал назад и выехал на шоссе. Он мог бы доехать до самого дома проселочными дорогами, но вместо этого направился назад в город, желая проверить, не замыслило ли местное гестапо еще чего-нибудь. Всю дорогу он посматривал в зеркало заднего вида.

Происшедшее не было случайным инцидентом или проявлением фашиствующего поведения по отношению к человеку на странной на первый взгляд машине и с номерами другого штата. Спенсервиль нельзя назвать совсем уж захолустным и глухим южным городком из разряда тех, где копы нередко бывают неучтивы с чужаками. Это приятный, культурный, дружелюбный городок Среднего Запада, где обычно с чужаками обращаются более или менее сносно. А значит, случившееся было специально подстроено, и вовсе не обязательно быть бывшим разведчиком, для того чтобы суметь сообразить, кем именно.

Ну что ж, по крайней мере, на один из вертевшихся у него в голове вопросов Кит получил ответ: начальнику полиции Бакстеру известно, что Кит в Спенсервиле. Но вот известно ли это миссис Бакстер?

Лондри еще до приезда сюда думал о том, какой может оказаться реакция Клиффа Бакстера, когда тот услышит, что бывший любовник его жены снова в городе. Большие города изобилуют бывшими любовниками, и там обычно никаких проблем не возникает. Да даже и здесь, в Спенсервиле, наверняка найдется немало людей, которые, будучи в браке или же до вступления в него, имели связь с кем-то из местных, но по-прежнему продолжают жить в городе. В данном же случае проблему представлял собой сам Клифф Бакстер, которому, если догадки Кита были правильны, скорее всего, несколько недоставало хороших манер и более современного взгляда на вещи.

Энни ни разу не написала ни одного плохого слова о муже ни в одном из своих писем — ни прямо, ни между строк. Но достаточно красноречивым было, однако, уже то, о чем она умалчивала; и к тому же Кит сам кое-что знал и помнил насчет Клиффа Бакстера, да и за долгие годы был наслышан о нем от своих родных.

Кит никогда никого не расспрашивал о Бакстере, но его мать — да благословит ее Господь — не упускала случая проехаться насчет этого семейства. Это были не какие-то слишком уж туманные намеки и замечания, а скорее прямые и откровенные высказывания типа: «Не понимаю, и что только Энни в нем находит?» Или даже совсем уж прямые: «Я тут как-то встретила на улице Энни Бакстер, и она расспрашивала о тебе. Она еще выглядит совсем как девочка».

Матери Кита всегда нравилась Энни, и ей очень хотелось, чтобы ее дурак-сын женился именно на этой девушке. Во времена маминой молодости любое ухаживание рассматривалось как прелюдия к вступлению в брак, и на чересчур сдержанного ухажера могли даже подать в суд за нарушение обещания, если он портил репутацию девушки тем, что ездил с ней вдвоем, без чьего-либо сопровождения, на пикники, а потом не поступал так, как того требовали приличия, и не брал ее замуж. Кит улыбнулся. Как же все-таки изменился мир!