Спасти Ссср ч6

Чтобы разобраться с ненужным человеком, во Франции было много мастеров. В том числе и в рядах полиции. После немцев, Индокитая, Алжира - человеческая жизнь как то потеряла здесь свою сакральность. Да и то. Не здесь ли - всего сто с небольшим лет назад толпа истерически орала - на фонарь! И не здесь ли в качестве доказательства верности народу - предлагали выпить... стакан человеческой крови****...

Но немного подумав, заказчики приняли решение не прибегать к услугам местных головорезов. Дело в том, что за все время начиная с сороковых годов - криминальный мир, терроризм, как левый так и правый, бандитизм и полиция со спецслужбами так плотно пересеклись между собой, что уже нельзя было понять, где условно заканчивается армия и начинается мафия. Этому так же способствовала демократия, когда к власти приходили то правые, то левые - и тащили в спецслужбы и полицию своих "рукастых дружков" с криминальным прошлым*****.

И потому - комиссар Фалкайон, сменив документы и внешность - сел на скоростной поезд на юг. Туда, где было тепло...

Сошел он на одной из промежуточных станций. Взял такси. В качестве такси - тут были старые Рено-4, которые в Париже уже не встретишь. Остановив машину задолго до нужного места, комиссар расплатился и пошел пешком...

Это уже была территория государства Виши. Государства, которое немцы оставили французам чтобы смягчить их уязвленную гордость, умастить раны. Не получилось. Сопротивление началось практически сразу, в него попали и левые и правые. Никто никому в те годы не доверял, процветали обман и предательство. Немцы, поняв что французы не сдаются, отняли у них и те остатки самостоятельности, которые у них были - но тем самым лишь способствовали притоку в партизаны все новых и новых людей.

Иногда комиссар думал - пошел бы он в сопротивление, если бы знал, чем все кончится? Не факт, не факт...

Еще Наполеон Бонапарт сказал: пока мы воюем в Европе, война остается гражданской. Хотя та же Европа сделала все для свержения корсиканского выскочки, не дала основать династию Бонапартов.

И сейчас Европа - тоже в какой то мере едина. Едина в своем намерении противостоять красной заразе. Американцы, которые в семидесятые только отступали - вновь перешли в наступление. Евроракеты, новые военные базы, новые учения.

В Германии - впервые за два десятилетия - у власти правые, а не левые. Ни в одной европейской стране не случилось революции в прошлом десятилетии - хотя Бог знает, какие усилия пришлось для этого приложить. Мир идет в правильном направлении. Оступается - но идет...

Если бы еще не восторженные левые идиоты типа того мальчишки.

Комиссар свернул на хорошо известную тропинку. Дышалось хорошо, свободно - и земля непривычно чуть пружинила под туфлями. Тут земля, а не асфальт...

- Эй, комиссар!

Комиссар обернулся. На него смотрело ружье.

Он улыбнулся

- Все браконьеришь? Пичотто...

Его звали Пичотто, то есть птенец, хотя он откликался на Рене. Рене Ванчини. Имя кстати было, вполне, настоящее, заслуженное годами службы в Иностранном легионе, куда тот сбежал от смертного приговора мафии. Его приговорили к смерти после того, как во время очередной мафиозной войны на Сицилии его клан проиграл, потрепав перед этим выигравших. Уникальная особенность Иностранного легиона - после пяти лет беспорочной службы можно приобрести французское имя и паспорт.

Пичотто - родился в Траппани, в местах, где молчать и подчиняться учатся раньше, чем говорить. Его дед был садовником у одного крупного феодала и землевладельца - а так же и представителем мафии которому феодал и землевладелец платил мзду, чтобы его оставили в покое. Так было принято, и никто не мог это изменить. Даже Муссолини не смог.

В пять лет дедушка вывел его на двор, дал нож и приказал поймать индюка и зарезать его. Сказал, что к ужину нужно мясо. Он был совсем маленьким, а индюк был большим и больно клевался. Он навсегда запомнил, как он бил вырывающуюся птицу ножом, и что-то брызгало на него, что-то дурно пахнущее. А дед улыбался в усы...

И феодал, синьор Трезини - смотрел с балкона и улыбался. Он знал что происходит - в хозяйстве, тем более таком крупном как у него, не помешало бы иметь своего киллера. И возможно, не одного.