Спаситель Отечества (Другая Цусима)

Однако, как говорится, «глаза боятся — а руки делают». Поэтому в ожидании очередной схватки ремонтники с «Урала» буквально зашивались, стараясь помочь наиболее пострадавшим кораблям в исправлении хотя бы самых неотложных повреждений. При этом сам «Урал» сменил «Память Азова» в качестве буксира «Ики», высвобождая пусть старый, но полноценный броненосный крейсер для боя. На плавучий госпиталь «Орел» миноносцы и немногие уцелевшие в дневном бою паровые и минные катера перебрасывали раненых. Попутными рейсами поднятые из воды команды погибших кораблей, насколько можно было, раскидали по эскадре, пополнив образовавшуюся после сражения убыль в людях.

Вся эта суета оказалась не напрасной. Около полудня на горизонте было замечено большое скопление дымов и колокола громкого боя разогнали русских моряков по боевым постам.

Обнаруженные дымы принадлежали тому, что осталось после дневного сражения и спешной починки наименее поврежденных кораблей от японских сил. А оставалось, по правде говоря, не так уж и много — хотя кораблям Скрыдлова могло хватить и этого. Отряд Того, вернувшегося к своим обязанностям, включал в себя «Микасу», «Асахи», «Ивами», временно переведенный из Второй эскадры «Касугу» и авизо «Тацута». За ним следовали четыре броненосных крейсера Камимуры — «Токива», «Якумо», справившиеся с повреждениями «Адзума» и «Ивате», на последний из которых переместился в качестве младшего флагмана Катаока, а также авизо «Яйеяма». Силы Дэвы были временно представлены крейсерами «Читосе», «Нийтака», «Отова» и «Акаси». Несколько отстававший второй отряд бронепалубных крейсеров под командованием Того-младшего состоял из «Сумы», «Такачихо», «Акицусимы» и «Ицукусимы». Чуть в стороне следовало и авизо «Тацута» с одиннадцатью все еще дееспособными дестройерами.

По сумме боевых возможностей японцы в этот раз были объективно сильнее. Помимо того, русских сковывал тихоходный отряд поврежденных кораблей, который нужно было оберегать. Но, к немалому удивлению Скрыдлова, сблизившись с его кораблями примерно до 75 кабельтовых, силы Того отвернули назад, так и не сделав ни единого выстрела. Правда, радиотелеграфисты сообщили, что непосредственно перед этим имел место очень оживленный обмен сообщениями в эфире. Но на тот момент радость от отступления врага как-то затушевала в восприятии офицеров эскадры данный факт.

До Владивостока отряды Скрыдлова добрались спустя двое суток. В контакт с вражескими силами они больше не вступали, хотя на подступах к русской гавани по-прежнему шныряли вражеские миноносцы. Но, увы, без очередных потерь завершить поход не получилось. «Ушакову», на котором окончательно сдали водоотливные средства, пришлось во избежание гибели выброситься на берег острова Стенина. Эвакуация его оттуда грозила стать делом весьма небыстрым. А после того, как спустя несколько дней те самые японские миноносцы, просочившись ночью через немногочисленные силы охранения, всадили в борт броненосца две торпеды, окончательно его разрушившие, она оказалась и вовсе бессмысленной. С корабля лишь демонтировали уцелевшие артиллерию и наиболее ценные приборы и выгрузили остававшийся боезапас, а по завершении боевых действий разобрали на металл.

Между тем своим спасением шедшая во Владивосток часть эскадры была обязана двум вещам. Прежде всего, это была информированность Того о результатах ночных действий собственных миноносцев. Их капитаны, как, впрочем, и командиры многих русских кораблей, рисовали в своих донесениях весьма далекие от реальности картины потерь противника — естественно, в сторону их завышения. Хотя, если сложить все подобные заявления, выходило, что силы Скрыдлова были истреблены как минимум дважды. Тем не менее, успев за время сближения рассмотреть, сколько кораблей остается у русских, командующий японским флотом поневоле принял как минимум часть этих донесений за чистую монету.

Но здесь весьма нежданно для врага подоспел уже фактор номер два — а именно удачный выход на коммуникации противника отряда Безобразова. Если русских «подранков» ночью атаковали все, кому не лень, а отряд Скрыдлова — уже лишь десяток миноносцев и истребителей, то «крейсерский» отряд, сразу после переформирования ушедший в обратном им направлении, враг вниманием своих минных сил полностью обошел.

Не заладилось с его обнаружением и у вражеских вспомогательных крейсеров. Хотя это было еще как сказать… Номинально «Кейджо-Мару» на рассвете смог увидеть русские корабли — но уже после того, как с них на крейсер обрушился град снарядов калибром от 305 до 75 мм. Радиотелеграф пал их жертвой в первую же минуту боя — и о том, куда делись еще два броненосца и семь крейсеров врага, включая один вспомогательный, Того узнал лишь в 12.32. Именно тогда отряд Безобразова подловил, что называется, со спущенными штанами хвост конвоя, транспортирующего на континент очередную японскую дивизию.