Спаситель Отечества (Другая Цусима) (СИ)

Мнения армейцев по поводу начавшейся подготовки к походу разнились - Стессель и Смирнов, конечно, не радовались уменьшению боевых возможностей крепостного гарнизона и препирались с Эссеном чуть ли не за каждого человека и каждую пушку. Но такие руководители, как Горбатовский, Белый и особенно Кондратенко, все же лучше понимали значение флота и порой даже в обход прямых приказов старались уважить просьбы Николая Оттовича. В порядке ответной любезности со стороны моряков заявки крепости на работу по береговым целям в этот период выполнялись со всем тщанием. Чаще всего это делали "Ретвизан", "Полтава" или "Севастополь" - для их 12-дюймовок снарядов еще хватало, в отличие от 10-дюймовых для "Победы" и "Пересвета", которые берегли для прорыва, равно как и боезапас 6-дюймовок Канэ. Впрочем, для флота в том была и своя корысть - проще было подавить очередную японскую батарею, чем потом перед самым выходом в море спешно латать полученные от ее снарядов повреждения, как уже однажды было с "Ретвизаном". Особенно это стало очевидным после захвата японцами в начале сентября горы Длинной - броненосцы теперь регулярно отстреливались по ее вершине, чтобы сбивать корректировочные посты врага [примечание 5].

Что касается моряков в более высоких, чем у Эссена, чинах, то мнения отстраненного наместником от дел Ухтомского никто особо и не спрашивал. А у Лощинского, поставленного заведовать всей прибрежной и минной обороной Порт-Артура, было чересчур много забот по своей непосредственной должности - тем более с учетом планируемого увода Николаем Оттовичем во Владивосток части миноносцев, до сей поры выполнявших роль тральщиков. Тут уж было не до каких-то козней...

Григоровичу же чисто по-человечески стало весьма любопытно, выгорит ли затеянное дело или нет. Да и, как командир порта, он просто обязан был всемерно содействовать успеху очередного похода остатков эскадры. Причем помощь с его стороны не ограничилась лишь отпуском со складов угля и прочих запасов. Видя, как идея с прорывом обретает все более зримые очертания, он, тщательно все обдумав, заявил Эссену:

- Ну что, Николай Оттович, начальником штаба к себе возьмете?

На это Эссен ответствовал, что-де не только возьмет, но и кое-что из наработок Ивана Константиновича планирует использовать в своих целях.

План прорыва в исполнении Эссена и в самом деле по сути был лишь слегка модифицированным под изменившиеся условия планом, который еще перед боем 28 июля озвучили Григорович и Лощинский. Тогда оба упомянутых контр-адмирала предложили Витгефту взять в прорыв только самые быстроходные броненосцы, оставив в Артуре "ветеранов" "Севастополь" и "Полтаву". Это, по их мнению, давало эскадре шанс прорваться во Владивосток, избежав решительного боя, поскольку в данном случае ее скорость могла составить около 17 узлов. Помимо того, Лощинский предлагал свести оставшиеся корабли в один отряд (два броненосца, 4 канонерских лодки и 10 миноносцев), во главе которого он должен был одновременно с выходом эскадры направиться к главной базе японцев в Дальнем с целью отвлечения основных сил адмирала Того. Если бы это не удалось, то отряд Лощинского, появившись на рейде Дальнего, смог бы нанести японцам серьезный урон, подвергнув базу ожесточенному обстрелу [примечание 6].

То, на что в свое время не согласился Вильгельм Карлович, теперь заново пришлось ко двору, и к походу и бою готовились сразу два отряда кораблей.

Первым из крепости должен был выйти отвлекающий отряд под началом Григоровича (Лощинский на сей раз уже не рвался в бой). В него вошли броненосцы "Полтава", "Севастополь", канлодки "Отважный", "Бобр" и миноносцы "Стройный", "Скорый", "Сердитый", "Статный", "Расторопный". Основной же отряд, возглавляемый Эссеном (на мостике "Севастополя" его сменил Ф.Н.Иванов, до того командовавший минным транспортом "Амур"), включал в себя броненосцы "Ретвизан", "Пересвет", "Победа", крейсера "Баян", "Паллада", минные крейсера "Всадник", "Гайдамак" и миноносцы "Бдительный", "Властный", "Бойкий", "Смелый", "Сильный", "Сторожевой".

Кроме того, в поход с основным отрядом готовилось и госпитальное судно "Москва". Вернее, вспомогательный крейсер "Ангара" - кораблю вернули прежнее название, два 120-мм и четыре 75-мм орудия, больше взять уже было просто неоткуда. Впрочем, его главная сила была отнюдь не в пушках - на "Ангаре" должны были отправиться к месту назначения отряда мастеровые Балтийского завода во главе с корабельным инженером Н.Н.Кутейниковым, а также часть материалов и оборудования, имевшихся в мастерских Порт-Артура. То была уже инициатива Григоровича, наслышанного о слабых ремонтных возможностях владивостокского порта. Кроме того, несла "Ангара" и некоторый запас угля для боевых кораблей, которые она должна была сопровождать.