Спаситель и сын. Сезон 4

– Тебе не о чем беспокоиться. В твоем распоряжении мой кабинет на втором этаже. Будешь спать на кресле-кровати, где спал Жово. Я постелил чистое белье. Если мальчишки зашумят через стенку и помешают тебе спать, я их отколочу.

Столько утешительного бальзама на кровоточащее сердце Алисы! Алиса не могла не улыбнуться в темноте.

Спаситель провел всех в дом через парадный вход, предназначенный для пациентов.

– А почему не через сад? – спросил Поль.

– Чтобы не тревожить Жово.

– А я могу сказать ему «спокойной ночи»?

– Нет, – хором ответили Спаситель и Луиза.

– А почему? Я же…

– Не задавай лишних вопросов, – прервала брата Алиса взрослым голосом.

Дети улеглись, и Луиза, постаравшись преодолеть ребяческий страх, все-таки пошла навестить Жово, пока Спаситель отправился в душ. В кухне в темноте сидел Габен перед компьютером, и свет от экрана освещал его лицо. Диван на веранде был разложен как раз напротив телевизора, под одеялом едва угадывалось худое тело старика.

– Как он? – шепотом спросила Луиза.

– Не мучается. У Спасителя целая аптека.

– Ты тащил его от сарая?

– Ну да, я же немножечко супермен, – скромно признался Габен.

Луиза хотела знать, как они распределили ночь. Габен сказал, что будет дежурить первым, он привык не спать до часу или двух. И они договорились, что потом его сменит Луиза, не будя Спасителя. Разумное спокойствие Габена благотворно подействовало на Луизу, и она пошла к Жово. Наклонилась над ним пониже, стараясь уловить дыхание или хрип.

– Да, я тоже подумал, что он умер, – флегматично сообщил Габен.

Жово, успокоившись, крепко спал, во сне лицо его разгладилось, губы приоткрылись.

– Он был красивым мужчиной, – заметила Луиза едва слышным шепотом.

* * *

– У меня патье кутится! – кричала Мейлис, кружась по кабинету Спасителя.

Он следил за ней с восхищением. Вихрь жизни.

– Клоди купила ей «платье принцессы», – сказал Лионель и плюхнулся на кушетку. – Ну, ты кончишь когда-нибудь свое «Лебединое озеро»?

– Спитатица умейла, – сказала Мейлис, продолжая прыгать и кружиться на цыпочках по комнате. – Ничего сташного, тепей у нас есть дугая.

– Почему, когда она здесь, она начинает что-то выдумывать? – спросил Лионель.

Спаситель наклонился к нему и сказал как можно тише:

– Замените «воспитательницу» на Клоди, и вы получите вполне осмысленную для маленькой девочки фразу, у которой мама исчезла без объяснений, а потом появилась.

– Хочу коёву и теёнка, – прожурчала Мейлис, грациозно подняв ручки вверх.

И Спаситель с удивлением увидел, что Лионель вытащил из кармана куртки корову и теленка.

– Клоди ей купила…

Спаситель было подумал, что родители Мейлис снова поселились вместе. Нет, ничего подобного. Клоди нашла себе квартиру и обустроила для дочки сказочную детскую.

– Тратит бабулины и дедулины сбережения, – ухмыльнулся Лионель.

Так оно и было, Клоди захотела начать новую жизнь и заставила родителей раскошелиться.

– Она собирается прийти вас повидать, но одна, чтобы «все расставить по местам», как она сказала, – прибавил Лионель, сложив губы сердечком.

Он надо всем посмеивался, чтобы не выдавать свою боль. Спаситель решил переключиться на него.

– А как у вас прошла неделя, Лионель?

Молодой человек потянулся, потом расслабился и опустил плечи.

– Я вам еще не сказал, что я гений? – рассмеялся он.

– Гений?

– Да. Это я о собеседовании.

– Вас взяли на работу? – переспросил Спаситель тоном изумленной мамочки, не поверившей собственным ушам, услышав, что ее сынок все-таки куда-то устроился.

– Нет, все гораздо интереснее. Мне назначили свидание.

Совет психолога сработал, он заинтересовал начальницу. Его внутренняя женщина сыграла свою роль.

– То есть?

– Я рассказал ей о дочке, показал фотографии на телефоне. У Олимпии нет детей, а ей тридцать шесть. Она растаяла. Рассказал ей всякие истории про Мейлис, про наши с вами консультации. Олимпия умирала со смеху. Потом я ей рассказал, как Клоди нам помахала ручкой, но я выстоял со своей пацанкой благодаря вам. Она чуть не заплакала…

– Так-так-так, – пробурчал Спаситель, слегка нахмурившись.

Лионель сиял, поудобнее расположившись на кушетке. Олимпия то, Олимпия сё. Он нашел себе вторую Клоди, которая будет растить его дочку, а он сможет опять заняться видеоигрой. Психотерапия – это же чудо, разве нет?

На следующий день, поджидая Бландину, Спаситель все еще сомневался в полезности своего ремесла.

– Марго опять начала, – сказала Бландина и провела ребром ладони по другой руке.

– Снова ПС? – испугался Спаситель.

– Нет. Режется.

– Она тебе сказала?

– Я догадалась. Кровь на пижаме. Она забинтовалась, но все равно видно. – Бландина говорила, неодобрительно кривя рот.

– Приходить она больше не хочет?

Марго сказала матери, что психотерапия ей больше не нужна. Сказала, что ей стало гораздо лучше, она теперь ходит в школу и даже опять стала играть на виолончели.

Марго решила отвлечь взрослых, дав им доказательства хорошего поведения. Если она будет хорошо учиться, никто больше не будет к ней приставать. Одна Бландина по-прежнему несла свою вахту. Спаситель вздохнул. Ничего его так не угнетало, как эти срывы у подростков.