Спаситель и сын. Сезон 4

Ж-Ж сидел перед компьютером и зачищал террористов. На расстоянии вытянутой руки от него стояла кружка с чаем. На первый взгляд ничего не изменилось.

– О черт! – воскликнул Ж-Ж и отложил джойстик. – Он крутанул кресло и оказался лицом к лицу со Спасителем. – Сегодня что, понедельник? Терапия?

– Как тренировка? – ответил вопросом на вопрос Спаситель, показав на упаковку воды «Кристалин», загородившую проход.

– Двумя руками еле-еле…

Спаситель одобрительно кивнул. Самоирония – основа самозащиты.

– Догадались, куда я ходил на этой неделе?

Спаситель уселся на край кровати.

– В «Лидер Прайс»?

– Зачем притворяться, будто вы не в курсе?

Они изучающе смотрели друг на друга. Перемены все-таки были. Ж-Ж захотелось поговорить, потому что впервые за два года в его жизни что-то произошло.

– «Пробка» называется ваше философское кафе.

Поговорить ему хотелось, но он потерял навык.

– Много было народу? – пришел ему на помощь Спаситель.

– Сначала нет, я сел в уголок с бутылкой колы. Напомнило школьные времена, когда я ходил в кафе с приятелями. Мне нравилось. – Ветераны так вспоминают о том, что было до войны. – Потом нарисовался ведущий. Как мне сказали, в прошлом препод философии. У него очень странное имя, только я его забыл.

– Хлодвиг.

– Да, точно, Хлодвиг, – засмеялся Ж-Ж.

– Он начал дискуссию?

– Он прочитал текст, типа, нет смысла думать о смерти, потому что нельзя думать о том, чего никто не испытал, так как мертвый ничего не может рассказать живым. Вывод: беспредметное думание – потеря времени. Тут все начали прикалываться, потому что уже полгода по два раза в неделю рассуждали о смерти.

Ж-Ж не сказал, что первые же слова Хлодвига так его захватили, что он не заметил, как народ заполнил кафе. К девяти часам там уже было человек тридцать.

– Вы участвовали в разговоре?

– Нет. Но в субботу кое-что записывал. – Ж-Ж показал на тетрадь выпускного класса, лежащую на кровати. – Один там сказал, что геймеры – как раз те, кто старается не думать о том, что мы смертны. Он сказал… – Ж-Ж потянулся за тетрадью и стал ее листать, ища цитату. – Вот. «Видеоигры – это замена философствования о человеческом уделе».

– А вы что об этом думаете?

– Глупости все это, – сказал Ж-Ж, передернув плечами. Он не стал размышлять о человеческом уделе, зато задумался о своей привычке к «Call of Duty». – И еще я думал о ваших словах насчет того, что мама бессмертна.

– И что же? Она бессмертна?

– Я веду себя так, как будто да… Но года через два-три я буду жить по-другому.

– С какой стати? Вас же все устраивает.

– Это не может длиться вечно.

– Неужели? И почему? – снова повторил Спаситель.

– Потому что моя мать может умереть, – раздраженно ответил Ж-Ж. – У-ме-реть, понятно?

– Лет через тридцать-сорок. Время еще есть.

– А если она выйдет и ее собьет машина?

– Ваш отец ее сменит.

– Ну, знаешь! По-твоему, отец будет меня завтраком кормить? – накинулся он на Спасителя.

В случае с Ж-Ж психотерапия наизнанку работала хорошо.

– Ну так слушай, что я тебе скажу: пока не выходишь из комнаты, ты как будто в материнском животе. Ты не родился, а значит, не рискуешь умереть. А раз не рискуешь умереть, то и жить можно не торопиться. Можешь всю жизнь… не жить.

Мыслил Ж-Ж отчетливо.

– Стало быть, если поймешь, что ты смертен, то быстренько начнешь жить, – подвел итог Спаситель.

– Да. Это здорово подстегивает.

– Мотивирует?

Несколько минут Ж-Ж печально молчал.

– Мне надо было заниматься философией.

– И что? Возраст не позволяет?

– Я имел в виду, что надо было сдать выпускной экзамен по философии.

– А теперь такой возможности больше нет.

– Еще чего! – снова разозлился Ж-Ж. – Я имею право сдавать его на общих основаниях. Но что мне это даст?

– Жизнь полна сюрпризов.

Как в прошлый раз, мадам Лучиани поджидала Спасителя за дверью. Она снова была в тревоге.

– И что вы об этом думаете? – спросила она.

– Вы подкрасили волосы, и вам это очень идет.

Мадам Лучиани спросила:

– Правда? – И поправила прядку. – Слегка. Только корни, – прибавила она смущенно.

– Прекрасная мысль. Подумайте немного о себе. Выходные в Париже пошли бы вам на пользу.

– Но… как же сын?

– Ж-Ж не умрет с голоду.

– Жеже? Какая Жеже?

– Извините. Так я называю Жан-Жака. Инициалами его имени.

– Да, конечно. А меня так называли в детстве: Жеже, Жизель.

Теперь настала очередь Спасителя спросить изумленно: «Правда?» Жизнь обожает совпадения и повторы, в которых нет никакого смысла. Зато в выпадениях и забвениях таится очень большой смысл.

Спаситель зашел на кухню сварить себе кофе и заметил на столе листочки, отпечатанные на принтере. Разумеется, он в них заглянул. Статья из Википедии о шизофрении. Многие фразы подчеркнуты.