Спаситель и сын. Сезон 2

Спаситель кивнул. Девочка приняла большого черного дядю за террориста в балаклаве. Не слишком удачное начало для терапии у психолога. И тогда Спаситель подумал, что нужно сделать что-нибудь такое, чего не будет делать ни один террорист. Он принялся напевать своим мягким обволакивающим голосом песенку, которой утешал сынишку, когда тот был совсем маленьким:

Если плачет душа малыша,
Убаюкай, утешь, обними,
Нежно к сердцу прижми малыша,
Если плачет его душа…

Райя посмотрела на него исподлобья, и Спаситель увидел, что она что-то поняла по-французски, во всяком случае, уловила главные слова: малыш, плачет, утешь, душа. И тогда он заговорил с ней по-французски:

— Я врач, стараюсь стать помощником, другом каждому, кому плохо, кто напуган, вместе с тобой мы будем играть, рисовать, смеяться и однажды поймем, что не стоит ничего бояться. В общем, я доктор-целитель, и, думаю, не случайно назвали меня Спаситель.

Спаситель подошел к маленькому столику и показал цветные карандаши, бумагу, коробку с пластилином, вытряхнул фигурки животных из одной коробки и человечков из другой. Мадам Хадад что-то шептала Райе на ухо, и та, наконец, отпустила маму и села с ней рядом, но продолжала прятать лицо.

— Would you tell me what happened to you in Mossoul?[43] — попросил Спаситель.

Молодая женщина, наконец-то почувствовав себя в безопасности, дала волю чувствам и рассказала обо всем, о чем не стала говорить Луизе, когда та пришла к ней брать интервью. Рассказала о терроре в городе, о том, что ее брат Хилаль, подросток пятнадцати лет, был убит прямо на улице… Рассказала, как они уехали, как их остановили, грубо вытащили из машины, разбили скрипку мужа о камень, потому что музыка — это кощунство, сорвали с нее украшения. Как она боялась, что ее изнасилуют. Она дрожала, она плакала, а Райя слушала и понимала в эту минуту английский, который никогда не учила.

— Тебе было очень страшно, Райя, — заговорил с ней Спаситель. — Твои папа и мама не делали ничего плохого, и Хилаль тоже был очень хорошим. А люди с оружием были очень злые. Они террористы, понимаешь?

Девочка вжалась в материнский бок. Может, она хотела обратно к ней в живот? Застенчивая? Нет. Травмированная. У Спасителя не было еще такого случая, и он не знал, сможет ли помочь. Он прямо сказал об этом мадам Хадад, пообещал поискать специалиста. Но, пока он говорил, Райя отодвинулась от мамы и стала смотреть на что-то в глубине комнаты. Шум разбудил мадам Гюставию, и она отправилась на поиски еды. Спаситель проследил за взглядом Райи, подошел, взял клетку и поставил на кушетку. Мадам Гюставия рылась в соломенной подстилке, разыскивая свои заначки. Она отыскала большой кусок моркови и вгрызлась в него, ее защечные мешки раздулись, она стала ужасно смешной. И вдруг Райя, неожиданно для самой себя, а еще неожиданнее — для своей мамы, расхохоталась. Да здравствует хомячковая терапия!

После того как мадам Хадад с дочкой ушли, у Спасителя, как всегда после трудной недели, появилось чувство, что вокруг него все кружится… Захотелось даже снова нырнуть в постель, чтобы головокружение прекратилось. Но потом ему в голову пришла совсем другая идея…

В доме на улице Льон Луиза, оставшись в одиночестве, вооружилась канцелярским резаком и скотчем, решив, наконец, покончить с упаковкой вещей для переезда. Она обматывала картонные коробки широким скотчем и удивлялась, сколько же за эти годы накопила ненужных вещей: книг, одежек, вилок-ложек. Подвал вообще оказался реликтовым заповедником: ржавые трехколесные велосипедики, чумазые куклы Барби, блюдца без чашек, детские подарки на праздник мам, которые «нельзя же выбросить»!

Дети с утра отправились к отцу, и Луиза позволила себе расслабиться. Не стала подкрашиваться, волосы подобрала большой заколкой-крабом, натянула легинсы, накинула мужскую рубашку, ноги сунула в стоптанные тапки. Она бы со стыда сгорела, увидь ее кто-нибудь в таком-то виде. А в дверь между тем позвонили. Бывший муж, что ли, что-то позабыл? Или почтальонша заказное письмо принесла?

— О-о-о, — горестно воскликнула она, увидев на площадке Спасителя.

— Я не вовремя? — спросил он. Его кольнула мысль, что у Луизы есть кто-то другой.

Луиза молча заправила за ухо выбившуюся прядь и посмотрела на грязные, исцарапанные руки.

— Извини, я не в форме.

— Да, я вижу, но так ты еще соблазнительнее…

— Может, зайдешь выпить чаю? — пробормотала она, растерявшись.

— Я не люблю чай.

— Тем лучше, у меня все равно его нет.

Неделя с 21 по 27 сентября 2015 года

Элла всю неделю ждала этого момента, а теперь, сидя в приемной месье Сент-Ива, хотела только одного — убежать. Никогда у нее не хватит мужества рассказать Спасителю, что с ней произошло и что она пережила.