Спаситель

– Я только хотел сказать, что, если пытаешься своим умом найти ответы, быстро оказываешься в одиночестве.

– И к какому же ответу пришли сейчас ваши одинокие мозги? – Мартина взяла его под руку.

– Похоже, и у Юна, и у Роберта были истории с женщинами. И что такого особенного в Теа, раз оба домогались именно ее?

– Роберт увлекался Теа? Вот уж не думала.

– Так говорит Юн.

– Как я уже сказала, мы не очень-то общались. Но я помню, что Теа пользовалась успехом у других ребят в те лета, когда мы вместе жили в Эстгоре.

– Соперничество?

– Ну, мальчикам, решившим стать офицерами, нужно найти себе подруг из рядов Армии.

– Вот как? – удивился Харри.

– А вы не знали? Если женишься на девушке со стороны, то изначально потеряешь работу в Армии. Вся система выстроена так, чтобы женатые офицеры жили и работали сообща. По общему призванию.

– Сурово.

– Мы военная организация, – сказала Мартина без малейшей иронии.

– И ребята знали, что Теа станет офицером? Хоть она и девушка?

Мартина с улыбкой помотала головой:

– Маловато вы знаете об Армии спасения. Две трети наших офицеров – женщины.

– А командир – мужчина? И главный управляющий тоже?

Мартина кивнула:

– Основоположник нашей организации Уильям Бут говорил, что его лучшие люди – женщины. А вообще у нас так же, как и в остальном обществе. Глупые, самодовольные мужчины командуют умными женщинами, которые боятся высоты.

– Стало быть, парни каждое лето боролись за право командовать Теа?

– Некоторое время. Теа неожиданно перестала приезжать в Эстгор, и проблема снялась сама собой.

– Почему она перестала туда ездить?

Мартина пожала плечами:

– Может, просто не захотела больше. А может, родители так решили. Столько юнцов вокруг весь день напролет, да в этом возрасте… сами знаете.

Харри кивнул. Но он не знал. Сам-то не ездил даже в конфирмационный лагерь. Они шли теперь по Стенсберггата.

– Вот здесь я родилась. – Мартина кивнула на стену, за которой находилась уже снесенная Клиническая больница. Скоро здесь выстроят жилой квартал Пилестредет-Парк.

– Роддом сохранился, здание переделали под квартиры, – сказал Харри.

– Там в самом деле живут? Только подумать, сколько всего видели эти стены. Аборты и…

Харри кивнул:

– Иной раз пройдешь мимо около полуночи и слышишь детский плач.

Мартина во все глаза уставилась на него:

– Смеетесь! Неужто привидения?

– Ну, – Харри свернул на Софиес-гате, – может, здесь просто поселились семьи с маленькими детьми.

Мартина улыбнулась, похлопала его по плечу:

– Не смейтесь над привидениями. Я в них верю.

– Я тоже.

Мартина перестала смеяться.

– Вот тут я живу. – Харри показал на голубую дверь подъезда.

– У вас больше нет вопросов?

– Есть, но с ними можно подождать до завтра.

Она опять склонила голову набок.

– Я не устала. Чай у вас найдется?

Какой-то автомобиль тихонько ехал по хрусткому снегу, остановился метрах в пятидесяти у тротуара, ослепив их голубоватым светом фар. Харри задумчиво посмотрел на девушку, нащупывая в кармане ключи.

– Только растворимый кофе. Слушайте, я позвоню…

– Сойдет и растворимый кофе, – сказала Мартина.

Харри хотел было сунуть ключ в замочную скважину, но Мартина опередила его, толкнула голубую дверь, которая преспокойно открылась и закрылась снова, однако замок не защелкнулся.

– Это все мороз, – пробормотал Харри. – Дом от холода сжимается.

Они вошли в подъезд, и он хорошенько закрыл за собой дверь.

– А у вас чисто, – сказала Мартина, снимая в передней сапоги.

– У меня мало вещей, – откликнулся Харри из кухни.

– И какие же из них вы больше всего любите?

Харри на секунду задумался.

– Пластинки.

– Не фотоальбом?

– Я не верю в фотоальбомы.

Мартина вошла на кухню, уютно устроилась в кресле. Харри украдкой наблюдал, как она по-кошачьи подобрала под себя ноги.

– Не верите? Как это понимать?

– Они разрушают способность забывать. Молоко?

Она покачала головой.

– Зато вы верите в пластинки.

– Да. Они лгут куда достовернее.

– А разве они не разрушают способность забывать?

Харри замер. Мартина тихо рассмеялась:

– Не верю я в неприветливого, разочарованного инспектора. По-моему, вы романтик, Холе.

– Пойдемте в комнату. Я как раз купил очень хороший диск. И с ним пока не связаны никакие воспоминания.

Мартина уселась на диван, а Харри поставил дебютный диск Джима Стерка. Потом сел в зеленое ушастое кресло и под первые звуки гитары провел ладонью по шершавой шерстяной обивке. Ни с того ни с сего подумал, что куплено это кресло в «Элеваторе», комиссионке Армии спасения. Кашлянул и спросил:

– Возможно, у Роберта был роман с девушкой намного моложе его самого. Что вы об этом думаете?

– Что я думаю о романах молоденьких женщин с мужчинами много старше? – Она засмеялась и густо покраснела в наступившей тишине. – Или думаю ли я, что Роберту нравились малолетки?

– Я этого не говорил. Она тинейджер. Хорватка.

– Izgubila sam se.

– Простите?