Спаситель

– Зато я нашел любопытную копию авиабилета, – продолжал Скарре. – Отгадай куда.

– Морду набью.

– В Загреб, – поспешно сообщил Скарре. И поскольку Харри молчал, осторожно добавил: – В Хорватию.

– Спасибо. Когда он туда летал?

– В октябре. Улетел двенадцатого октября и вернулся в тот же день вечерним рейсом.

– Гм. Один-единственный день в Загребе, в октябре. На отпускную поездку не тянет.

– Я переговорил с его начальницей из «Фретекса» на Хиркевейен, и, по ее словам, Роберту не поручали никаких заданий за рубежом.

Положив трубку, Харри задумался о том, почему не сказал Скарре, что доволен его работой. Ведь вполне бы мог. Неужто с годами становится занудой? Да нет, думал он, забирая у таксиста четыре кроны сдачи. Занудой он был всегда.

Он вышел в унылую гадостную бергенскую морось, которая, как говорят, начинается в сентябре, а кончается в марте. Несколько шагов – и он остановился в дверях кафе «Биржа», оглядел помещение и спросил себя, что новый закон о курении будет делать с такими местами, как это. Ему уже доводилось дважды бывать в этом кафе, где он инстинктивно чувствовал себя как дома, а одновременно был полным чужаком. Кругом сновали официанты в красных пиджаках, с такими минами, будто работали в первоклассном ресторане, а разносили всего-навсего полулитровые стаканы с пивом да зачерствелые шуточки работягам, пенсионерам-рыбакам, жилистым морякам времен войны и прочим потерпевшим крушение. Когда Харри впервые попал сюда, некая отставная знаменитость танцевала между столиками танго с каким-то рыбаком, а средних лет дама в вечернем платье пела немецкие баллады под аккомпанемент гармоники и в инструментальных проигрышах сыпала ритмичными скабрёзностями, картавя на «р».

Харри отыскал взглядом того, кого надо, и направился к столику, где с пустым полулитровым стаканом и еще одним, почти пустым, сидел высокий худой мужчина.

– Шеф.

Услышав голос Харри, мужчина поднял голову. Взгляд с некоторым опозданием тоже устремился вверх. Зрачки за хмельной пеленой сузились.

– Харри? – Голос звучал на удивление ясно и четко.

Харри придвинул от соседнего столика свободный стул.

– Проездом? – спросил Мёллер.

– Да.

– Как ты меня нашел?

Харри не ответил. Он хоть и подготовился, но все же с трудом верил собственным глазам.

– В участке, поди, доложили? Ну да, ну да. – Мёллер отхлебнул большой глоток из стакана. – Странная перемена ролей, верно? Обычно-то я находил тебя в таком виде. Пиво будешь?

Харри наклонился над столом:

– Что случилось, шеф?

– А что обычно случается, когда взрослый мужчина пьет в разгар рабочего дня, Харри?

– Либо он получил нагоняй, либо его бросила жена.

– Нагоняя я пока не получил. Насколько мне известно.

Мёллер беззвучно засмеялся. Плечи тряслись, но с губ не слетало ни звука.

– Выходит, Кари… – Харри осекся, не зная, как бы это сказать.

– Ни она, ни мальчики не приехали. Ну и хорошо. Заранее так решили.

– Что?

– Я скучаю по мальчикам, ясное дело. Но я справлюсь. Сейчас просто… этот, как его?.. переходный период? Да, хотя есть другое слово, поизысканнее… Транс… нет…

Голова у Бьярне Мёллера свесилась над стаканом.

– Пошли прогуляемся. – Харри сделал знак официанту.

Спустя двадцать пять минут Бьярне Мёллер и Харри стояли под дождем у балюстрады на горе Флёйен и смотрели вниз, туда, где предположительно раскинулся Берген. Рельсовый поезд, словно разрезанный наискось пирог, подвешенный на толстых стальных тросах, доставил их сюда прямо из центра города.

– Ты поэтому и перевелся сюда? – спросил Харри. – Потому что вы с Кари решили разойтись?

– Дождь здесь идет точь-в-точь как в поговорке, – сказал Мёллер.

Харри вздохнул.

– Выпивка не помогает, шеф. Только хуже становится.

– Это моя реплика, Харри. Как у тебя с Гуннаром Хагеном?

– Ничего. Мастак читать лекции.

– Берегись, Харри, не надо его недооценивать. Он не только лектор. Гуннар Хаген семь лет оттрубил в армейском спецназе.

– Да ну? – удивился Харри.

– Именно. Я узнал об этом от начальника уголовной полиции. Хагена направили туда в восемьдесят первом, как только создали это подразделение для защиты наших нефтяных платформ в Северном море. Поскольку служба секретная, в резюме об этом нет ни слова.

– Спецназ… – сказал Харри, чувствуя, что ледяной дождь вот-вот насквозь промочит плечи куртки. – Я слыхал, они там очень держатся друг за друга.

– Это вроде как тайное братство, – сказал Мёллер. – Строжайший обет молчания.

– Не знаешь, может, еще кто там служил?

Мёллер покачал головой. Выглядел он уже вполне трезвым.

– Что нового в расследовании? Я получил внутреннюю информацию.

– У нас даже мотива нет.

– Мотив наверняка деньги. – Мёллер кашлянул. – Алчность, иллюзия, что с деньгами все изменится, что изменишься сам.

– Деньги… – Харри взглянул на Мёллера, потом медленно проговорил: – Может быть.

Мёллер презрительно сплюнул в серую кашу внизу.

– Найди деньги. Найди и отследи. Они непременно приведут к ответу.

Раньше Харри не слышал от него таких рассуждений, такой горькой уверенности, будто он осознал что-то, что предпочел бы забыть.

Харри глубоко вздохнул и прыгнул в омут головой.