Спаситель

Полицейский покачал головой. Харри повернулся к Халворсену:

– А у тебя что?

– Маленький, хорошенький «смит-вессон тридцать восемь».

– Возьми мой, – предложил молодой патрульный. – «Иерихон девятьсот сорок один». Крутая штука. Израильская полиция разносит из них черепушки арабским свиньям.

– «Иерихон»? – переспросил Харри. Халворсен видел, что глаза у него сузились. – Я не собирался спрашивать, как ты добыл этот пистолет. Но думаю, с очень большой долей вероятности он контрабандный. Доставлен бывшим твоим коллегой Томом Волером.

Полицейский обернулся. Голубые глаза сверкнули, когда он яростно прошипел:

– Я помню Тома Волера. И знаешь что, инспектор? Большинство из нас считает его хорошим парнем.

Харри промолчал, посмотрел в окно.

– Большинство из вас заблуждается, – сказал Халворсен.

– Дай-ка мне рацию, – сказал Харри.

Быстро и четко он проинструктировал остальные экипажи. Указал, где кому стоять, не называя ни улиц, ни зданий, которые привычная радиоаудитория без труда опознает. Репортеры криминальной хроники, бандиты и просто любопытные прослушивали полицейские частоты и наверняка уже смекнули: что-то происходит.

– Всё, начинаем! – Харри повернулся к полицейскому на переднем сиденье: – Ты остаешься здесь, держишь связь с оперативным центром. В случае чего свяжись по рации с напарником. Ясно?

Парень пожал плечами.

Только когда Харри трижды позвонил у входа в Приют, послышалось шарканье шагов. Парнишка приоткрыл дверь, заспанными глазами посмотрел на них.

– Полиция! – Харри порылся в кармане. – Черт, я опять оставил удостоверение дома. Покажи свое, Халворсен.

– Вам же сюда нельзя, – сказал администратор. – Будто не знаете.

– Речь об убийстве, а не о наркотиках.

– Что?

Парень во все глаза смотрел Харри через плечо, на полицейского, который взял автомат на изготовку. Потом открыл дверь и посторонился, не глядя на удостоверение Халворсена.

– У тебя тут есть некий Христо Станкич? – спросил Харри.

Парень покачал головой.

– Иностранец в верблюжьем пальто? – уточнил Халворсен, меж тем как Харри прошел за стойку и открыл книгу записи постояльцев.

– Единственного здешнего иностранца привезли на «суповом» автобусе, – пролепетал администратор. – Но никакого верблюжьего пальто у него нет. Только пиджак. Рикард Нильсен выдал ему со склада зимнюю куртку.

– Он звонил оттуда? – спросил Харри из-за стойки.

– Да. Телефон в конторе за вашей спиной.

– В какое время?

– Около половины двенадцатого.

– Совпадает со звонком в Загреб, – тихо сказал Халворсен.

– Он здесь? – спросил Харри.

– Не знаю. Он взял с собой ключи, я спал.

– Универсальный ключ есть?

Парень кивнул, отцепил один ключ от связки на поясе и положил Харри на ладонь.

– Комната?

– Двадцать шесть. Выше этажом. В конце коридора.

Харри уже шагал к лестнице. Полицейский в форме, с автоматом наперевес, последовал за ним.

– Сиди у себя в комнате, пока все не кончится, – сказал Халворсен, доставая свой револьвер, подмигнул и хлопнул парня по плечу.

Он отпер дверь и отметил, что за стеклянной перегородкой никого нет. Неудивительно. Как неудивительно и то, что дальше по улице припаркована патрульная машина с полицейским. Ведь он только что убедился, что район криминальный.

Поднявшись по лестнице, он шагнул за угол и тут услышал характерный трескучий звук, знакомый по вуковарским бункерам, – рация.

Посмотрел в глубь коридора: у двери в его комнату стояли двое штатских и полицейский в форме, с автоматом. Одного из штатских, того, что держался за дверную ручку, он сразу узнал. Полицейский в форме поднес рацию к лицу и с кем-то тихо разговаривал.

Остальные двое повернулись к нему. Отступать поздно.

Он кивнул им, остановился возле комнаты 22, безнадежно покачал головой – дескать, нигде спасу нет от преступников – и сделал вид, будто ищет по карманам ключ. Краем глаза увидел, как полицейский из «Скандии» бесшумно распахнул дверь его комнаты и вошел, двое других последовали за ним.

Как только они скрылись из виду, он пошел обратно, перепрыгивая через две ступеньки. Когда вечером приехал сюда на белом автобусе, он машинально приметил все выходы и сейчас прикинул, не рвануть ли через сад. Но дверь слишком на виду. И можно поспорить, что они поставили там полицейского. Все-таки наилучший вариант – главный вход. На улице он повернул налево. Прямо в сторону патрульной машины, но здесь хотя бы точно известно, что полицейский в машине всего один. Если проскользнуть мимо – считай, доберешься до реки и скроешься во мраке.

– Черт, черт! – крикнул Харри, когда выяснилось, что комната пуста.

– Небось шагает себе по улице, – вздохнул Халворсен.

Оба обернулись к шоферу. Он молчал, но рация на груди тотчас заговорила:

– Тот парень, который входил в дом, снова вышел. Идет в мою сторону.

Харри втянул носом воздух. Специфический парфюмерный запах, чем-то уже знакомый.

– Это он. Обвел нас вокруг пальца, – сказал он.

– Это он, – бросил шофер в микрофон, выбегая в коридор следом за остальными.

– Отлично, он мой! – проскрипела рация. – Конец связи.

– Нет! – на бегу крикнул Харри. – Не пытайся его останавливать, жди нас!