Спасибо за все

Если самолет хотел выпустить пассажиров, то почему он не приземлился в аэропорту или раньше? Следовал одному ему известному маршруту… или, пока хватало топлива, искал то же, что и мы? Странное и ничем не обоснованное предположение, но мне хочется думать именно так. И что есть другие, что те, кто остался в городе, не тратят время зря. Вряд ли многие дожили до этого часа, вряд ли многие из тех, кто еще жив, смогли придумать занятие лучше, чем бессильно и бессмысленно ждать конца… Но верю: кто-то — наверняка смог. Верю, хоть и сомневаюсь по привычке.

* * *

Ник сменял меня, я сменяла Ника — пока у нас не закончился бензин. Автозаправки пылали погребальными кострами. Дважды нам удалось слить топливо у брошенных машин, но потом не осталось ни одной, что не пыталась бы атаковать при нашем приближении. Трижды чуть не оказавшись под колесами, мы оставили эту затею.

— В лес, — скомандовал Ник, и я не стала спорить. — Похоже, хозяин забыл игрушку в песочнице.

— Или слишком увлекся новым куличиком…

Мы оставили Борзую на маленькой, заросшей черничником поляне недалеко от трассы — чтобы она легко смогла вернуться к дороге, если захочет.

* * *

Возможно, я утешаю сама себя. Но мы сделали все, что только могли, и чуть-чуть сверх того.

Мы пытались потревожить всех — от богов до демонов, от Яхве и Будды до Зевса и Тора, от «астрала» до «изначальной бездны». Мы оставили на перекрестке единственную флягу с коньяком и единственную пачку сигарет, хотя, видят Великие, сейчас я отдала бы душу за глоток и пару затяжек. На левой ладони у меня вырезан круг Создания: под конец мы пытались творить своих богов. Но попытки не считаются.

«Значение имеет только результат» — вторая заповедь чернокнижников.

Мы испробовали все. За спиной у меня догорают последние свечи и встает солнце.

* * *

Еще с четверть часа мы брели через лес. Затем, найдя показавшееся ему подходящим место, Ник остановился.

— Хватит: достаточно времени ушло в пустую. Не получилось с этой стороны — попробуем с той. Разорвем струну. — Ник, нервно улыбаясь, протянул мне нож, который неведома когда успел забрать из бардачка Борзой. — Прости за эту просьбу. Но вещи не выполнят такую мою команду.

— А я, по-твоему, выполню?! — Я шарахнулсь назад. — Говорю же: это ерунда, я не….

— Начертим Врата — и выполнишь, — уверенным тоном перебил он меня. — Ты сама знаешь: это последнее, что мы можем сделать. Не возвращайся к людям сразу, дай время до рассвета. Станет скучно — у меня во внутреннем кармане есть блокнот и ручка.

* * *

Думаю, он рассчитал все с самого начала.

«Борзая продержится дольше…» Ха! Трижды ха. Соображай я получше, сразу бы заподозрила неладное.

«Сереге ты не нравишься, но будь Серега здесь — чёрта с два он позволил бы нам провернуть подобное. У него другие методы… одноразовыми стаканчиками он не пользуется. И он не убийца», — думала я, вычерчивая на земле символы. Выходило криво, руки дрожали, и взгляд мой то и дело возвращался к Нику, спокойно работавшему рядом… То, о чем он просил, было чудовищно. Но я верила его словам всю эту кошмарную ночь, и он ждал, что я поверю ему до конца и переступлю через сомнения.

Он вправе был ждать этого от меня. Я бы охотно поменялась с ним местами, но он не умел ломать — только чинить…

Удивительно: на лице его ни на миг не отразилось ни боли, ни страха, даже когда я рассекла ему сонную артерию.

Тело давно окоченело.

Всё оказалось проще, чем я предполагала, только страницы блокнот заляпаны бурыми отпечатками моих пальцев: руки надо было вытирать лучше.

«Бурыми». Я вижу, я уже могу различить цвета без фонаря! Почти рассвело. Последний час был средоточием бессмыслицы и одиночества, но и ему пришел конец.

Утро настало.

Думаю, в одном Ник все-таки ошибался: мир никогда не был для него по-настоящему живым, но, мне кажется, — мир, все же, жив. Змея откусила себе хвост, но — я надеюсь на это — однажды эта рана заживет, с нашей помощью или без нее: живые кости срастаются сами. Но для того, чтобы это случилось верно и в короткий срок, нужен врач. Тот, кто сможет стать лечащим врачом Мировому Змею… Тот, кто справится.

Значение имеет только результат.

Огрызок хвоста кровоточит рассветом. Что бы я ни нашла за лесом — нужно уходить.

Прощай, Ник-Артефактор.

Мне пора.

Прощай.

Блокнот оставляю здесь.

Спасибо за всё.

Я иду…

/подпись неразборчива/.

© Ink Visitor, январь 2014.

ред. 03.2016.