Спаси меня от одиночества (СИ)

— Звони, — напутствует Вика, — если что-то случится.

— Надеюсь, мне понравится, — чуть нервно проверяю содержимое сумочки: заряженный мобильник, карточка, наличные, ключи от квартиры, блеск для губ и шокер в виде пачки жвачки. Один из подарков Вани, чтобы я могла возвращаться домой без опаски, когда его нет рядом.

Вот… пригодилось… Иван в прошлом, а его подарок придаёт крупицу уверенности.

Оглядываюсь в дверях, чтобы подмигнуть Вике. Она катает в пальцах вытащенную их уха звёздочку. Вторая остаётся лежать на пустом столе, и это почему-то врезается в память.

***

Выхожу из такси, остановившемуся у торца здания. Водитель объясняет, что дальше не сможет проехать, потому что ему негде развернуться. Я согласна пройтись несколько метров и прощаемся мы довольные друг другом.

Зайдя за угол, обнаруживаю приличную по площади парковку, но не бежать же за машиной, чтобы уличить во лжи? Да и тридцать шагов погоды не сделают точно.

Достаю мобильный и активирую приложение.

Ника: Привет! Я на месте.

Ответное сообщение появляется на экране незамедлительно.

Кен: Очень рад!

Кен: Сейчас выйду и встречу.

Ника: Хорошо. Жду.

Думаю, я справилась бы и сама, но жест Кена мне нравится.

В наш чат с девчонками отправляю сердечко и подписываю: «Приехала. Обещает выйти навстречу. Держите за меня кулачки».

Подруги точно караулят, сразу спамя стикерами и смайлами, желая удачи, ни пуха ни пера и хорошенечко оттянуться.

Успеваю только поставить реакцию в виде хохочущего колобка и убрать смартфон обратно. Стеклянная дверь распахивается, выпуская из залитого светом холла высокого мужчину.

Сердце в испуге и волнении пропускает удар и начинает биться чаще. Я волнуюсь и стараюсь скрыть волнение, впиваясь ногтями в кожу своих ладоней. Держу себя в руках практически в прямом смысле крылатого выражения.

— Привет, Ника! — первым «знакомится» Кен, преодолевая несколько ступеней, разделяющих нас.

Я зависла примерно в середине лестницы, отвлекаясь на переписки.

Теперь иду, ведомая Кеном, вверх, украдкой его рассматривая.

Высокий — да. Модная стрижка, деловой стиль в одежде, жесты уверенного в себе мужчины никак не вяжутся с общением в сети.

У гардероба, снимая курточку, задаюсь вопросом: с ним ли я переписывалась?

Глава 14. Антон.

Дни недели пролетают стремительно быстро. Казалось, что ещё вчера Вероника забрала оставшиеся вещи, а бесстрастное окно календаря на экране ноутбука уже транслирует очередную пятницу.

Неугомонный Макар с обеда обрывает телефон, но только сейчас появляется возможность набрать его.

Как и вся неделя, выдавшаяся тяжёлой, сегодняшний день не исключение. Закопавшись в бумагах, вынырнул единожды, чтобы влить в себя кофе. На еду и остальные потребности организма времени не хватило.

Желудок жалобно напоминает хозяину, что неплохо бы заняться собой, поэтому предложение друга пересечься в ресторане принимается чуть ли не поспешно.

Закрываю окна с таблицами и отчётами, потягиваюсь до хруста в суставах и покидаю кресло. У окна задерживаюсь, чтобы посмотреть на вечерний город.

Куда бы не ездил, Мурманск всегда манит обратно. Есть в нём какая-то магия. Может, она скрыта в свете фонарей и окон домов? Или, может, некий флёр таинственности придают мерцающие огни порта? Возвышающаяся над городом гордая фигура Алёши, дозором смотрящего вдаль? Сопки, окружающие город и словно баюкающие его в колыбели, пряча от чужих глаз?

Он странный, этот город. Странный, но притягательный и отзывающийся теплом в груди, невзирая на перепады погоды и частые холода.

Я люблю его и с удовольствием наблюдаю за развитием и расширением города. За тем, как отстраиваются новые дома, появляются новые предприятия, обустраиваются парки. Подумать только: лет пятнадцать назад на месте бизнес-центра, в котором расположен офис, был пустырь.

Мы носились по нему, получая серьезные травмы. Дрались целыми дворами, устраивая настоящие «стрелки» и разборки. Прокалывали уши, нагревая иглу над костром и били первые татухи, стыдливо натягивая спортивные кофты, чтобы спрятать от родителей следы своего безумия.

Позже, повзрослев, стали, конечно, посещать салоны и перебивать кривые рисунки, перенесённые дрожащими руками самых смелых и отважных из компании.

У меня на память о тех временах до сих пор есть несколько непонятных символов на плече, удачно вплетенных в новый рисунок.

Бывшая жена никогда не была от них в восторге, называя моё увлечение наскальной живописью.

Хмыкаю, подумав об этом. «Может, ты и не любил меня?» — бросила она. А, может, и она не любила? Отдавшись другому и не оглянувшись на годы, связавшие нас.

— Антон Сергеевич, уходите? — мысли улетучиваются, а уединение кабинета нарушается появлением секретарши.

Новая девочка, попавшая ко мне в приёмную благодаря просьбе отцовского армейского друга. Старательная, исполнительная и соблазнительная в своих обтягивающих костюмах.

— Ухожу, Милана. Пора бы, — дотягиваюсь до пиджака, небрежно брошенного на подлокотник дивана. — Думаю, мы заслужили небольшой отдых.