Спаси меня

Какой смысл заговаривать об этом, да ещё в таком месте? Гордая Юлька никогда не попросит о помощи, но всегда с благодарностью её примет и обязательно предложит свою. Потому я и делаю для неё всё, что делаю – с таким отношением к жизни она долго не протянет. Обманут, затянут, облапошат, унизят, уничтожат. Уже была одна попытка. Еле выгребли.

– Пойдём домой, Юль.

– А Поля как же?

– Поля только рада будет. Пойдём. Я устала.

– Хорошо. Только зайдём в туалет, ладно?

– Сначала его надо найти.

Глава 9

Свет стробоскопов лихорадочно метался по фигурам танцующих, изламывая их, выхватывая выбеленные лица, обращённые вверх к поднятым над головами руками. Жутковатое зрелище, если не стоять внутри этой человеческой массы. Но чем дольше я к ней присматривалась, тем меньше мне хотелось быть её частью. Ассоциация с инопланетным нечто, живым, многоголовым, многоруким и многоногим пугала до жути.

Мы двигались по краю чаши, двумя ступенями вниз обозначавшей начало танцпола. Несколько раз меня чуть туда не столкнули. Толпа была немыслимая и по мере продвижения вперёд становилась только плотнее. Причина оказалась более чем понятна, когда даже сквозь грохот музыки до нас донеслось звяканье посуды: мы приближались к бару.

Он был почти полностью скрыт за мужскими спинами. Женщин практически не было, они все сидели за столиками. Если кто-то и поворачивался к нам, то только за тем, чтобы окинуть быстрым взглядом и отвернуться. Это было хорошо, потому что меньше всего нам сейчас хотелось чужого внимания. С того момента, как мы вышли из-за столика, Юлькина рука держалась за моё запястье, и с каждым шагом её хватка становилась всё крепче.

Я решительно прокладывала нам путь через людское море. Пройдя по периметру зала, мы должны были либо найти туалет, либо выйти к выходу, и тогда Юльке придётся терпеть до дома.

Не пришлось.

Туалетные комнаты оказались за углом длиннющей барной стойки. Всё пространство перед ним было заполнено женщинами: яркими, громкими, разукрашенными сверх меры и сверх меры оголёнными райскими птицами. К нашему величайшему облегчению, никто из них вниманием нас не удостоил.

– Подожду тебя здесь, – сказала я у дверей с горящим красным треугольником, показывая на нишу, отделённую от прохода колонной.

Юлька кивнула и быстро шмыгнула внутрь.

Я отошла в сторону, пропуская очередную группку полуобнажённых девушек с ярко раскрашенными, усыпанными блёстками лоснящимися лицами.

Мне никогда не было дела до того, кто и что обо мне подумает, в частности, о моём внешнем виде, и всё же непроизвольно я отступила назад, сливаясь со стеной, прячась в её тени. Оказавшись там, я пыталась убедить себя, что сделала это только затем, чтобы не мешать выходящим, а не потому, что мне стыдно за неуместный наряд. Получалось плохо, и в глупой надежде оправдать себя же в своих глазах, принялась преувеличенно заинтересованно рассматривать гостей. Будто мой вид и моё нахождение здесь оправдано, и сейчас ко мне подойдут такие же стильные эмо и мы закатим свою воронью эмо-вечеринку.

Глупо. По-детски. Вполне ожидаемо для такой неудачницы, как я.

И всё же, не совсем неудачницы, потому что, не вытягивай я шею в поисках воображаемых знакомых, не увидела бы кое-что действительно интересное.

Их было человек пять-шесть – мужчин, разительно отличающихся от остальных гостей и внешним видом и тем, как они шли сквозь толпу. Как линкоры, рассекающие волны: строгие, внушительные флагманы мужской братии, чьи воды довольно символично расступались перед ними. Все они были в тёмных костюмах и шли по направлению к бару, прорезая собой людское море и то и дело останавливаясь возле буйков – тянущихся к ним для приветствий редких рук.

Лица барменов – тех, кого мне удалось увидеть, – стразу стали серьёзными. С подобострастием они сбились в одну кучу, ловко угадывая, к какому краю бара подойдёт верховная эскадра. На стойке, явно по заведённой традиции, тут же выстроились несколько стопочек, аккуратно наполненных прозрачной жидкостью. Без лишних слов мужчины выпили, а затем в руке каждого оказался стакан из толстого стекла с чем-то тёмным. Виски либо коньяк, однако льда в тех бокалах оказалось больше.

Один из этих мужчин, высокий блондин с забранными в небрежный хвостик волнистыми волосами что-то сказал остальным и показал куда-то наверх. Я проследила за этим движением и увидела балюстраду, по периметру опоясывающую весь зал. Оказывается, здесь есть второй этаж, а я сразу и не заметила. И вообще, мы же никуда не спускались, значит, клуб занимает минимум два этажа здания. Что же здесь за шумоизоляция, если на улицу не прорывается ни единого звука. А наверху спят люди. Если спят. И если они вообще там есть. Может, его хозяин выкупил всё здание? Представляю, сколько это может стоить!

Невольно я спроецировала образ неведомого хозяина на того блондина и снова посмотрела в его сторону.

А он будто почувствовал мой взгляд и повернулся.

Тор?!

Десять лет прошло, но я сразу узнала одного из друзей Тимура Яворского.