Спасенная инопланетным воином

Обычно я никогда не оставляю вуальди в живых. Но мысль о том, что я увижу еще больше отвращения на лице Бэт, остановила мою руку. Только после того, как я представил, как вуальди объясняет свои раны стае, я понял, что смерть была бы более милосердным концом.

Бэт нежная и мягкая. Хотя у нее острый язык и острый ум, она не создана для суровых реалий этой планеты и тем более для реалий жизни со мной.

— Зарикс, — начинает она, и я перекатываюсь, стараясь не задеть ее ногу.

— Мы должны снять эти швы сегодня, — говорю я, и она кивает.

— Я хочу попробовать пользоваться одним костылем и посмотреть, что из этого получится. Послушай, нам нужно поговорить.

Я чувствую острую тревогу от ее тона и опускаю голову, прижимаясь поцелуем к ее мягким губам. Она расслабляется подо мной, теплая и приветливая, и я рычу, поднимая голову, когда снаружи раздаются голоса.

Остальные воины ждут, и я должен приступить к работе.

— Я вернусь позже, — говорю я, поднимаясь на колени.

Она сердито смотрит на меня и вздыхает.

— Прекрасно. Чем мне заниматься сегодня?

Я хмурюсь.

— Я полагаю, было бы излишним просить тебя остаться в кради, где ты будешь в безопасности?

— Верно, — ласково говорит она, но ее глаза опасно вспыхивают. В моей груди поднимается смех, и этот звук, кажется, эхом отдается в кради. Я оборвал его, подняв брови, и Бэт фыркает, хотя на ее лице медленно расплывается улыбка.

— Ты не привык к этому, да? — поддразнивает она, и я снова прищуриваюсь, прекрасно сознавая, что голоса снаружи затихли. Вероятно, воины умерли в шоке при мысли о том, что я проявлю хоть какое-то выражение юмора.

— Не привык, — честно признаюсь я, потянувшись за мечом. Я сую ноги в сапоги, а все мое тело горит от желания присоединиться к ней, когда она потягивается в мехах. Ее грудь выглядывает из-под одеяла, и у меня слюнки текут от вкуса ее маленьких сосков.

— Твоя жестокость не знает границ, — говорю я, стискивая зубы, когда мой член твердеет.

— Вот что ты получишь за то, что предлагаешь мне остаться в этой крошечной палатке на весь день, — ухмыляется она, и я едва удерживаюсь от желания сцеловать ухмылку с ее пышных губ.

— Оставайся в лагере, — вместо этого говорю я, и она кивает, юмор покидает ее глаза. — Я серьезно, — говорю я. — Один из наших воинов должен быть с тобой все время.

Она снова кивает, и я ухожу, наконец присоединяясь к Тазо, Перику и Декиру. Все они смотрят на меня так, словно я вышел из кради без одежды.

— Что?

— Ничего, — говорит Тазо после долгой паузы. — Я просто не знал, что ты умеешь смеяться.

Я скалюсь на него зубы, и Перик весело фыркает.

— Пошли, — только и говорю я, шагая прочь.

БЭТ

Поднимая арбалет, я чувствую себя настоящей задирой. Вскоре после того, как Зарикс ушел, Веркас остановился возле нашего кради, его глаза мерцали, когда он интересовался, не нужно ли мне что-нибудь. Я сразу же попросила дать мне урок стрельбы из арбалета, и теперь мы расположились на другой стороне лагеря, где с дерева свисает большая, прочная деревяшка.

Веркас подходит ближе, поправляя мою стойку. Большая часть моего веса приходится на правую ногу, что выводит большинство людей из равновесия.

К счастью, как танцовщица, я привыкла проводить много времени на одной ноге.

— Хорошо, теперь подними арбалет.

Я поднимаю его, слегка стиснув зубы под его тяжестью. Я и не заметила, насколько тяжелая была эта штука, когда выстрелила из нее в вуальди в таверне, адреналин взял верх.

Прямо сейчас мышцы моих рук, спины, туловища и бедер напряжены, когда я стараюсь держать арбалет ровно.

Веркас усмехается.

— Тебе нужно будет потренироваться держать оружие в течение нескольких минут, чтобы укрепить эти мышцы.

Я киваю.

— Хорошо. И что теперь?

— Итак, правило номер один при использовании арбалета — всегда держать руки под этой длинной деревяшкой. Держи пальцы подальше от этой струны.

Я смотрю на тетиву, которая создает напряжение в арбалете. Фух. После того, как я неуверенно справилась с этой штукой в таверне, мне повезло, что я не лишилась ни одного пальца.

Я выдыхаю, и Веркас хихикает.

— Готова?

Я киваю, глядя мимо арбалета на мишень. Она примерно в пятидесяти футах — гораздо дальше, чем вуальди, в которого я стреляла в прошлый раз.

Я нажимаю на спусковой крючок, и мы оба смотрим, как мой болт пролетает мимо цели, поражая другое дерево.

— Ну, — говорит Веркас, когда я опускаю арбалет. — По крайней мере, ты хоть во что-то попала.

Я бросаю на него злобный взгляд, и он смеется, жестом предлагая мне попробовать еще раз.

К тому времени, как мы заканчиваем, я дважды попала по доске с мишенью, а вот деревья вокруг все были утыканы болтами.

— Ух ты, — раздается голос позади нас. — У тебя это очень хреново получается.

Я поворачиваюсь и сердито смотрю на Джавира, который посылает мне дерьмовую ухмылку. Кто-то явно чувствует себя немного лучше.

— Это вопрос практики, — фыркаю я. — Дай мне несколько дней, и я буду в полном порядке.