За ними пошли десантные модули, аккуратно ткнулись носами во входные каверны ковчега. Ирелла тяжело дышала, принимая данные со скафандра Деллиана, вся отдавшись роли его ангела–хранителя. Вот только крылья у нее были подрезаны — она ничего не могла ему сказать. Это было самым страшным проклятием. Тактикой теперь занимались Тиллиана и Элличи, к ним шло из разных источников множество данных, уже переработанных остаточным мышлением их мунков, а опыт многолетних тренировок позволял бережно и умело направлять взвод. Они заботились, чтобы с мальчиками не случилось беды.
«Положись на них».
— Цистерны! — не выдержала она, когда взвод пробрался в огромную камеру жизнеобеспечения. — Ну, проверь же криоцистерны, болван!
Она нашла взглядом иконку экстренной связи, прямой выход на Элличи с Тиллианой — вот уж кто сейчас обойдется без нее! Видят же они, что цистерны — единственное возможное укрытие. Должны видеть!
Она чуть не всхлипнула от облегчения, услышав, как Тиллиана предостерегает взвод. Через несколько секунд Деллиана подхватила волна жидкого азота. Ей на оптик выплеснулись графики скафандра: проверка уровня термоустойчивости. Ничего, до начала деградации систем они выдержат погружение в жидкий азот в течение трех часов.
И тут Деллиан вздумал пререкаться с шарами–охотниками — тупой бесшабашный фанфарон!
— Ради святых, стреляй, и все тут! — взмолилась она.
А потом ее желание исполнилось, и она завизжала и заскулила, вглядываясь в огненную бурю и проклиная себя за рвущиеся из глотки жалкие звуки.
«Держитесь!»
Последний шар–охотник разлетелся вдребезги.
«Слава святым!»
Когда взвод начал продвижение к следующему входу, она поднялась на дрожащие ноги и потянулась. Тело ее полагало, что она вместе с друзьями пробивалась через ковчег, вместе с ними физически напрягалось под огнем. Слишком большой заряд нервной энергии в ней накопился: кончики пальцев звенели, по рукам и по ногам бродили вспышки тремора.
Парковая зона тора освещалась сейчас лишь редкими предохранительными фонариками по краям дорожек. Поэтому она заняла себя энергичным бегом на месте, побоксировала с тенью — чувствуя себя ужасно глупо, особенно из–за вида собственных длинных и по–паучьи тонких рук.
«Так–то лучше».
Она выдохнула, заставляя себя вернуться к холодному аналитическому мышлению, которое могло бы принести хоть какую–то пользу. И решительно расправила плечи, приготовившись сесть на место, чтобы все внимание уделить взводу.
Слабое кобальтовое сияние проникло сквозь изогнутую крышу тора высоко над ее головой. Этот оттенок синевы был ей знаком: расширялся обод портала.
Там, в неестественной темноте центральной полости криопланеты, раскрывался портал. План Удара Ирелла вызубрила наизусть — не было в нем никаких открывающихся в Бенну порталов.
Тактический дисплей ее оптика подтвердил: на этой стадии Удара никакие порталы не активировались.
— А?
Она тупо уставилась на сияющий голубой круг, приближенный ее оптикой. Что–то шло сквозь него. Большое и ошеломительно элегантное. Башня из кубов и пирамид в клетке блистающих белых спиралей — и крылатое.
— Ох, святые, у нас проблема!
Нью-Йорк
Стоило шагнуть за дверь, ветер взъерошил ему густые волосы. Каллум повыше застегнул молнию от предрассветного холодка.
— Не ожидал здесь ветра, — пробормотал он.
— Вероятно, температурные перепады, — сказало Элдлунд. — Днем щит отчасти пропускает солнечные лучи.
Каллум оглядел накрывший Манхэттен щит. Казалось, его призрачные границы отражают уличную сетку, на которой лазерная и неоновая реклама сверкала так, словно и не было никаких проблем с энергией, словно солнечные колодцы по–прежнему в полную мощь качали в земную сеть электричество. Вниз пришлось смотреть осторожнее. Они стояли на крыше штаб–квартиры «Связи» — до земли было все сто двадцать этажей. Он никогда не страдал головокружениями, однако…
Остальной состав экспертной группы ожидал его на Западной 59‑й. Люди угрюмо жались друг к другу, лица в многоцветном ночном освещении казались бледными. Каллум знал, что его стянутая терапией кожа отчасти скроет удивление при виде Джессики. Луи, подойдя, уважительно кивнул Каллуму.
— Идем, — обратился он к Элдлунд. — Прихватим по кофе.
— Но… — запнулось Элдлунд.
— Потом увидимся, — сказал помощнику Каллум.
Уходило Элдлунд с трудночитаемым выражением на лице. Каллум же подошел к остальным, смотревшим в сторону Центрального парка, и всмотрелся в увеличенную картинку на линзах. На террасе Бетесда происходило какое–то бдение, люди держали над собой сотни свечей.
— Против чего протестуют? — поинтересовался он.
— Это не протест. Мультиконфессиональное собрание, — сказал Алик. — Молятся об отражении пришельцев.
— И толку от них пока что столько же, сколько от нас, — заметил Юрий.
Каллум сухо усмехнулся ему и обернулся к Кандаре.
— Ты в порядке?
— Жива пока, — пожала плечами женщина.
— Хорошо? Почему здесь собрались?
Юрий указал на толпу внизу.
— Хорошая метафора. Мы пятеро отложили в сторону всё: ссоры, моральные разногласия, — чтобы вместе противостоять оликсам.