Спасение неизбежно

комбинации с болью в области шеи справа. Медбрат вспомнил, что

отвез Путилина в отделение реанимации для оказания помощи. Он

же никакой был! Неужели волосатик так уделал? До слуха

донеслась неразборчивая речь. В смежной комнате голос Неймана

с сомнительными интонациями и убедительное бу-бу-бу. Путилин

что ли? Скорее всего, больше некому. Верзила подобрал ноги, попытался ослабить натяжение веревки. Тяжеленный ящик стоит

впритык к стене, не шелохнулся. Кровь от натуги прилила к

голове, боль усилилась.

-Евгений Карлыч, я тебе рассказал все что слышал и видел. В

чем сомнения? Помощник верный? Вычислил быстро? Латунов –

самый первый кандидат в шпионы. Имеет свободный вход-выход, доступ на все этажи, авторитетный парень, в конце концов. Такого

грех не вербануть.

- Ну, не такой уж и свободный. Он много раз мог украсть

порошок, но недостачи не было никогда!

- Сомневаешься! Так проверь – дело нехитрое. С твоей

фармацевтикой.

Нейман открыл сейф, покосился на собеседника. Шифр

внутреннего отделения знал только он. Путилин сидел на диване, в

его крови антидот боролся с наркотиком, свою шпионскую миссию

раненный уже выполнил.

Евгений Карлович наполнил шприц.

- Два миллилитра, думаю, хватит. Пойдем, Владимир, подержишь больного.

Латунов услышал шаги, перед глазом промелькнули брюки

доктора, знакомое нательное белье. Что задумали, суки? Только бы

ослабили веревку. Надо что-то придумать. Латунов приготовился

разыграть приступ удушья.

- Держи за голову!

Путилин, не мудрствуя, нажал на затылок, веревка натянулась, Василий действительно стал задыхаться. Глаз полез из орбиты, вена на виске набухла, запульсировала. В нее умелый врач и

всадил иглу. Сыворотка правды окрасилась кровью, медленно

ушла по назначению.

Боль стихала, сидеть на полу не так уж плохо. Какое счастье –

вдохнуть полной грудью! Доктор, милый доктор, скольких ты

поставил на ноги. Путилин, брат! Мускулы расслабились, лицо

утратило суровость, одноглазый улыбался.

- Все, готов. Приступим.

Путилин сел на кушетку сбоку от сейфа, Нейман с трудом

разместил ноги допрашиваемого между ножками стула.

- Больной, слушайте меня внимательно. – Размеренно заговорил

Нейман, глядя в глаз верзиле.

- Как Вас зовут?

- Василий Николаевич Латунов.

- Сколько Вам лет?

- Двадцать восемь. – Латунов с готовностью отвечал на простые

вопросы.

- Хорошо. Кем Вы работаете?

- Я – боец 28-й роты Приволжского ОМОНа.

- Кем Вы работаете сейчас?

- Я – начальник охраны особого отделения военного госпиталя.

- Кто находится в особом отделении?

- В особом отделении находятся на реабилитации раненные, способные к ведению боевых операций под действием особых

препаратов.

- Хорошо. Вас зовут Василий Николаевич? – Задал контрольный

вопрос врач.

- Да.

- Вы принимаете наркотики?

- Да, принимаю.

- Кто человек по прозвищу «Пузырь»?

- Трахов Виктор Андреевич, мэр нашего города.

- Какое задание дал Вам Виктор Андреевич Трахов?

- Я должен заставить бойцов подчиняться особым командам.

Изумленный дознаватель повернулся к Путилину:

- Вот так! Мы их тренируем, обучаем, зомбируем, наконец, а

результатами воспользуется Виктор Андреевич!

Путилин пожал плечами. Все правильно – каждый за себя.

- Где список особых команд? Сколько человек ты уже

испортил? – Нейман со злости нарушил тактику допроса. Латунов

завертел головой, лицо обретает прежнюю суровость.

- Что случилось? Где я?

Нейман схватил за шею связанного верзилу, пальцами стараясь

пережать сонную артерию.

- Где список кодовых слов? – Змеей зашипел доктор.

- В моей комнате, в книге «Заветы Ильича».

- Читатель сраный! – интеллигент бился в конвульсиях в душе

Неймана. – Сколько из-за тебя людей погибло! Как ты больных

вербовал?

Путилин с интересом смотрел на привычную для себя стадию

допроса в исполнении непрофессионала.

- Трахов передавал мне героин, - хрипел Латунов, - так и

вербовал.

- Сволочь! Поэтому последние эксперименты заканчивались

неудачей!

- Путилин, следи за ним! – Пальцы оставили на шее Латунова

багровые отпечатки, доктор встал, глаза блестят сухой оболочкой.

- Я обыщу его комнату, ты пообщайся, может, скажет еще чего.

Доктор, доктор. Да он еще и не сказал ничего толком.

- Ну, и что дальше? – Прохрипел одноглазый предатель.

- Что, что, а то ты не знаешь. – Путилин двинул засов за

доктором, сел на стул.

- Как тебя угораздило? – Участие в голосе Владимира вполне

могло быть искренним.

- Также как всех остальных. Ранение, операция, боль адская, наркотик.

- Нейман сказал, подлечил тебя, с иглы снял.

- Что он понимает, интеллигент вонючий! Из него на живую

осколки вытаскивали, когда палка в зубах вместо морфина? У него

в глазнице грязными пальцами ковырялись?

- Мы все умрем, Путилин! А знаешь, что это – не чувствовать

боли, умирать, при этом уничтожая все вокруг! Ты видишь, как

враг корчится в муках, его пули вырывают куски твоего мяса, а