Спасение неизбежно

не самое привлекательное лицо, добавил:

- Хотя нас это уже не касается. Ладно, ложись. Тебя не ломает

еще?

- Нет, хороший наркоз.

- Да, хороший. Побольше бы, парней вон уже козявит.

Солдаты лежали на кроватях с напряженными лицами, губы

сжаты, на лбу у некоторых бисер пота.

Дважды крутанулся ключ в замке. Головы будущих суперсолдат

по черепашьи потянулись на звук.

- Так, бойцы, замерзли! – Латунов с чемоданом в руке зашел с

видом академика Павлова в вольер к питомцам.

Головы втянулись, организмы замерли. Латунов поставил

чемодан на стол, позвал командиров отделений:

- Шанкин, Бербенцев, Гибадуллин, ко мне!

На стол из чемодана Латунов выложил шприцы с зачехленными

иголками, разложил в три ряда.

Напротив Путилина скрипнула кровать, Бербенцев с

готовностью метнулся к столу.

- Всем спокойной ночи. – Латунов хлопнул крышкой, резко

добавил:

- Растаяли!

Палата стала походить на муравейник, но с кроватей никто не

вставал. Бойцы сидя ждали, когда вручат вожделенное лекарство.

Что еще за «море волнуется раз?» успеть бы антидот принять, овощем немного узнаешь.

- Давай, Владимир, пора отдыхать, завтра трудный день. –

Бербенцев сел на кровать, положил на тумбочку шприцы. Достал

жгут, отработанными движениями затянул бицепс, закатал рукав.

Предплечье посинело, на венах отчетливые дороги от инъекций.

Наркоман подмигнул, зубами снял колпачок с иглы. Одно

движение – иголка в вене. Бербенцев медленно, чтобы не вспенить

раствор, вводил героин, к концу движения поршня блаженная

улыбка на лице, глаза осоловели.

- Сам не можешь пока? Давай помогу. – Бербенцев медленными, но уверенными движениями взял второй шприц, наклонился к

Путилину.

- Закатай рукав, боец великой армии.

Путилин прилег на спину, вскоре уже знакомые искры заиграли

по ногам. Надо сосредоточиться, нельзя превращаться в

наркомана.

- Бербенец, слышь, где туалет здесь?

- За дверью, перед выходом в коридор, там одна открытая дверь, не ошибешься. Проводить, а то закемаришь над очком?

- Не надо, я быстро.

Путилин вернулся через три минуты, антидот начинал

действовать. Внедренный боец изображал вмазанного наркошу: ссутулился, подбородок на грудь, веки упали.

В сумраке дежурного освещения Путилин рухнул на кровать, перевернулся на спину. Рана не болит, чувства приходят в норму, надо присмотреться, прислушаться. Только бы не заснуть под

мерное шевеление наркоманов.

Новый звук заставил приоткрыть веки. В палату проник свет из

коридора. Бербенцев привстал на кровати. К нему идет здоровяк в

халате. Латунов.

Большого удивления Путилин не испытал, продолжал смотреть

через приоткрытые веки.

- Как дела продвигаются? Познакомился уже? – Латунов присел

рядом с Бербенцевым.

- Шприц его не ополовинил?

- Не морочь мозги, Вася. Принес? Это ему сейчас даже

половины хватит, а мне и двух ваших столовых доз мало. Давай, не

тяни. – В голосе Бербенцева нетерпение юноши-любовника.

- На, держи. – Василий сел по правую руку наркомана. - С этой

бедой – беда!

- В смысле? – Бербенцев потянулся за жгутом.

- Кончилась, вот в каком смысле. И чем всех вмазывают, тоже

заканчивается.

- А Пузырь чего? Не собирается помогать? Без этой херни я

парней на свою сторону не перетяну.

- Не знаю. Обещал прислать и не приехал никто. Завтра, как

выберусь, найду его упырей.

Раздался вздох облегчения:

- Вот это отрава. Слышал, весь взвод в расход пустили? Не

проще их к цыганам заслать было, опять же в боевых условиях

проверка.

- К ним подойти нельзя было, не то что из больницы вывести.

Что мне приказали, то я и сделал.

Путилин застонал, по телу пробежала судорога.

- Его не Пузырь прислал?

- Да, нет, я бы знал. – Без особой уверенности сказал Латунов.

- Хотя привезли по первому разряду, операцию Нейман сам

делал.

- Смотри, что это с ним?

Путилин изгибался рессорным листом, кулаки сжимались, макушка билась в прутьях кровать. Несчастный хрипел брызгая

слюной.

- Передоз, похоже! Тащи в реанимацию, Василий, быстро!

- Сейчас носилки привезу! Засунь ему между зубов чего-

нибудь!

Громыхая через железные рамы дверей, Латунов закатил

носилки в реанимацию. Привязанный ремнями, Путилин давился

слюной, но дергаться перестал.

- Так, погоди, сейчас мы тебе поможем, - приговаривал медбрат, на свою беду, отстегивая ремни.

У Путилина отлегло от сердца, краем глаза следил за

приготовлениями по оживлению. Латунов повернулся влево к

электрошокеру. Руки потянулись к аппарату, а затылок почуял

движение. Пальцы прикоснулись к проводам, удар отключил

сознание.

- 778, Путилин, прием. Реанимация.

Латунов открыл глаз, попытался поднять голову. Ватный

тампон во рту обмотан веревкой. Руки скованы сзади, скорее всего, своими же наручниками. Латунов сидел на полу спиной

привязанный к железному ящику, веревка обматывала голову и

корпус, ноги связаны в районе щиколоток. Попытался дернуться.

Где такой моток нашли? Мысль вызвала головную боль в