Спасение

— Можно только предположить, что в них не было надобности. Сохранение мышц и костей, конечно, истощало бы ресурс органов капсулы. Кстати, вот эти наружные органы целиком состоят из К-клеток.

— То есть это все–таки корабль оликсов?

— К-клетки — единственное, что указывает на их участие. Мы не понимаем, почему для производства механики капсул не использовались клетки из корабельных запасов — они гораздо тоньше устроены. Возможно, потому, что К-клетки уже доказали свою сочетаемость с биохимией человека. Учитывая, что такая конструкция сумела поддерживать в них жизнь тридцать лет после крушения, объяснение выглядит разумным.

— Они похитили семнадцать человек, — сказал Каллум, — для того, чтобы сохранить их живыми? Зачем? То есть какой смысл, черт побери?

— Это обратимо? — спросило Элдлунд. — Им можно вернуть тела?

— Мы можем клонировать любую часть тела, распечатать из стволовых клеток или заместить К-клетками, — ответила Джессика. — Технологии разработаны. Но вот сшить все части вместе а-ля Франкенштейн почти невозможно. В данном случае я вижу только одну возможность: клонировать исходное тело, но не позволить развиться в нем мозгу. А это, — вздохнула она, — потребует большой научной работы. И даже если удастся, останется проблема пересадки мозга в новое тело.

— Ха, — проворчал Юрий. — Опять о том же.

— По–моему, Хаи-3 сказал, что теоретически такое возможно? — с вызовом напомнило ему Элдлунд.

— Да, теоретически. Но это еще один огромный научный проект. Даже если его одобрит Оборона Альфа, на возвращение им приличных тел уйдут десятилетия и миллиарды ваттдолларов.

Элдлунд указало на саркофаги.

— Думаю, они бы сказали, что дело того стоит.

— А риск… — начал Каллум.

— Хотите знать, допустим ли? А вы спросите, — отозвалась Кандара. — Поместите одного из этих бедолаг в приличную жизнеобеспечивающую систему, вычистите из его мозгов барбитуратное дерьмо, и он вполне может проснуться.

— А может и не проснуться, — возразило Элдлунд.

— Научившись на первой неудаче, вы ко второму разу усовершенствуете технику, — упорствовала Кандара. — И в конце концов добьетесь результата. Мы ведь все понимаем, что рано или поздно придется попробовать. Не оставлять же их так.

— Сильнейшая психологическая травма, — с беспокойством напомнил Луи.

— Круто. Для протокола: если когда–нибудь найдете меня в таком виде, либо будите, либо убивайте. Только не оставляйте как есть.

— Я не…

— Возможно, есть обходной путь, — перебил Ланкин. — Врачи надеются, что сумеют вернуть Лишнего.

— Какого еще лишнего? — заинтересовалась Кандара.

— А, извините. Моим умникам недостает фантазии. Прозвали его Лишним, потому что он отличается от остальных.

— Чем отличается? — резко спросил я.

— Сами увидите. Поднимемся еще на уровень.

Я взобрался по веревочному трапу вслед за Аликом. В трех анабиозных капсулах хранились такие же обернутые пленкой торсы, как мы видели раньше. Четвертый… он был цел. И без крепежной пленки–мембраны. Единственная пуповина уходила ему в пупок, на ней висели три штуки наружных органов: все крупнее, чем в других капсулах. Я, пораженный, застыл на месте.

— Не может быть, — так же ошеломленно выговорил Юрий.

— О чем это вы? — спросил Каллум.

— Его не может здесь быть! Только не он!

— Постойте? Вы его знаете?

— Да. Это Люциус Соко. Тот, что пропал, когда мы спасали Горацио Сеймура на Алтее.

Решение они приняли после ужина. Все, прибывшие на «Трейл–рейнджере», собрались для обсуждения в главной гостиной. Решение было не слишком демократическим. Каллум явно оставался при своем мнении, но в конце концов согласился на попытку оживить Соко.

Я не высказывался: не позволяла роль скромного администратора. А Джессика, как я и ожидал, одобрила эту мысль. Кандара больше молчала — она еще на корабле дала понять, что думает. Луи с Элдлунд выразились острожнее: «Не жалеть времени на изучение вопроса, доставить дополнительное оборудование, специалистов, точно оценить риски…» Типичные детища корпоративной культуры. Не в их привычках было брать на себя ответственность, поскольку это означало бы последствия, а законники терпеть не могут последствий. Впрочем, их мнение мало значило. В конечном счете решали Юрий, Каллум и Алик, а они были единодушны.

Ланкин присутствовал при обсуждении, но ни разу не подал голоса. Выслушав вердикт, он пробурчал: «Ну и ладно» — и отправился организовывать операцию. Это не заняло много времени; его люди наизнанку выворачивались, чтоб все подготовить, с тех пор как увидели Лишнего.

Они справились за шесть часов. Дистанционки вырезали анабиозную капсулу с Соко из грузового отсека и бережно пронесли ее по круговым коридорам на научную базу. Лабораторию изучения среды заранее переоборудовали в палату интенсивной терапии.

К ней прилегала комнатка для наблюдателей с широким окном в палату. Мы толпились у окна, пока вносили капсулу. Доставившие ее ап–троллы были почти не видны за спинами врачей и техников в защитных голубых костюмах.

— Какая там внутри атмосфера? — спросил Юрий.