Спартак. Гладиатор

– Мы, фракийцы, не меняемся, да? – спросил он у жеребца. – Не важно, что было бы лучше для Фракии. Мы бьемся против всех, даже против своих. Особенно против своих. Объединиться ради борьбы с общим врагом, тем же Римом? Да ни за что! – Он коротко, гневно рассмеялся. Первая часть задачи, порученной отцом, – служба в римском легионе – была выполнена. Он надеялся, что сможет пожить относительно нормальной жизнью, прежде чем приступить ко второй части – попытке объединить племена. Но оказалось, что этого не суждено. Темное облако войны с кровавым подбоем снова отыскало его. И все же он не пытался игнорировать внезапное возбуждение, а, напротив, радовался ему. «Котис убил моего отца. Вероломный негодяй. Он должен умереть, и в самое ближайшее время».

Конь уже давно привык как к монологам, так и к молчанию и спокойно тащился за ним.

У больших ворот обнесенного стеной селения стояли двое часовых со щитами и дротиками. Пока путник поднимался по склону, они скептически разглядывали его и негромко переговаривались. Мало кто из путешественников являлся в селение в столь поздний час, тем более по такой плохой погоде. Еще меньше среди них было воинов в кольчуге или с луженым шлемом. А жеребец новоприбывшего, невзирая на хромоту, был очень хорош. А еще он был белым – такую масть любили цари.

– Стой!

Путник остановился, подняв левую руку в мирном приветствии. «Просто впустите меня без лишних вопросов».

– Неважный сегодня вечер, – спокойно сказал он. – Такой вечер приятно провести у очага с чашей вина – после того, как почтишь бога-всадника.

– Ты говоришь по-нашему? – удивленно спросил часовой постарше.

– Конечно! – рассмеялся путник. – Я такой же мёз, как и вы.

– Да ну? А я б тебя не отличил от собачьего дерьма! – огрызнулся второй часовой.

– И я тоже, – добавил его товарищ чуть более вежливым тоном.

– Возможно, но я родился и вырос в этом селении. – Он нахмурился при виде их сердитых взглядов. – Так-то вы меня встречаете после почти десяти лет отсутствия?

Путник уже готов был сказать, что его зовут Пейрос, но старший из стражников заговорил первым.

– Кто ты такой? – Он присмотрелся к рукам новоприбывшего, заметив брызги крови, а потом снова перевел взгляд на его лицо. – Погоди-ка! Да я же тебя знаю! Спартак?

«Вот дерьмо!»

– Верно, – коротко отозвался путник, поглаживая рукоять меча.

Мужчина постарше расплылся в изумленной улыбке:

– Ради всех богов, что ж ты сразу-то не сказал?! Я Ликург. Мы с Ситалком вместе сражались. – Он предостерегающе взглянул на приятеля.

– Я тебя помню, – сказал Спартак, приветливо кивнув.

А вот его взгляд, брошенный на второго часового, был куда менее дружелюбным. Пристыженный воин вдруг заинтересовался грязью у себя под ногами.

– За то время, пока тебя не было дома, многое изменилось, – печально сказал Ликург. – Твой отец…

– Знаю, – оборвал его Спартак. – Он мертв.

– Да.

Спартак не сдержался:

– Умер при подозрительных обстоятельствах, как я слышал.

Ликург посмотрел на своего товарища.

– Никто из нас не имеет к этому отношения. Тебе надо поговорить с Поллесом.

– С Поллесом?

– Это главный телохранитель царя, – с явственным отвращением произнес Ликург.

– А что с Гетасом, Севтом и Медоком? Они еще живы? – небрежно поинтересовался Спартак.

– О да. Они впали в немилость, но не лезли не в свои дела, поэтому Котис не стал их трогать. – Осознав, что их разговор принял опасное направление, Ликург облизал губы. – А ты?..

Спартак словно бы не услышал его.

– Я устал. Я несколько недель провел в пути. И хочу лишь одного – съесть чего-нибудь горячего и выпить со старыми друзьями. Царь подождет до завтра. А до тех пор не нужно ему знать, что я вернулся. – «А к тому времени, если будет на то воля богов, станет слишком поздно. Раз эти двое меня узнали, действовать надо немедленно. Гетас и остальные помогут». – Я же не очень многого прошу?

– К-конечно нет, – запинаясь, пробормотал Ликург и свирепо взглянул на напарника. – Мы никому ни слова.

– Ни единой живой душе, – предупредил Спартак.

Голос его внезапно сделался ледяным, и стражники испуганно кивнули.

И, прикрыв нижнюю часть лица полой плаща, Спартак прошел мимо них, не говоря более ни слова.

– Ты, придурок недоделанный! – зашипел Ликург, когда путник скрылся из вида. – Спартак – один из опаснейших воинов, каких знало наше племя! Радуйся, что он был в хорошем настроении. Тебе не захочется его злить, уверяю.

– Что он задумал?

– Не знаю! – огрызнулся Ликург. – И знать не желаю! Если кто-то будет потом спрашивать – мы его не узнали. Понял?

Глава II