Спарта. Миф и реальность

Хилон, по-видимому, не только сам участвовал в изгнании тиранов, но и был идеологом нового направления в спартанской политике, цель которого заключалась в усилении влияния Спарты в Греции, в том числе и посредством уничтожения тиранических режимов. Постепенно стал формироваться привлекательный для потенциальных членов Пелопоннесского союза образ Спарты как законной наследницы славы ахейских предков и защитницы дорийской аристократии «на местах» от тирании. Массированная пропаганда, по-видимому, иногда подменяла собой реальные действия Спарты по изгнанию тиранов. Во всяком случае, Хилону удалось на века закрепить за спартанцами имидж принципиальных тираноборцев.

К сожалению, о внутриполитической деятельности Хилона известно еще меньше, чем об его внешнеполитических акциях. Тут мы в большей степени оказываемся в плену умозрительных догадок и предположений. Те исследователи, которые видят в Хилоне спартанского законодателя, равного по своему масштабу Ликургу, полагают, что Хилон был инициатором и главной движущей силой всех преобразований, имевших место в Спарте в сер. VI в. Так, с именем Хилона иногда связывают издание трех так называемых Малых ретр, хотя, согласно традиции, автором их был Ликург (Plut. Lyc. 13; Ages. 26)[96]. Если Большую ретру за редким исключением историки признают за подлинный документ, то достоверность Малых ретр вызывает споры[97], О них сообщает только один, и притом поздний, автор — Плутарх. Вот что он пишет: «Одна из ретр гласила, что писаные законы не нужны. Другая, опять-таки направленная против роскоши, требовала, чтобы в каждом доме кровля была сделана при помощи топора, а двери — одной лишь пилы, без применения хотя бы еще одного инструмента… Третья ретра Ликурга… запрещает вести войну постоянно с одним и тем же противником…» (Lyc. 13).

Позиция автора или авторов этого документа четко и бескомпромиссно сформулирована. Малые ретры уже не имеют форму оракула, это скорее рескрипты эфоров, обладающих всей полнотой власти для эффективного контроля над обществом. Однако новые законы, так же как и законы Ликурга, именуются ретрами. Сохранение названия, по-видимому, не случайно. В консервативном государстве, каким была Спарта, ориентированном на традиционные ценности, новые преобразования, скорее всего, проходили под видом реставрации древнего права. Это делалось для того, чтобы придать им больший вес и уважение среди сограждан. Такая практика — проведение реформ под реставрационными лозунгами — станет обычной для спартанских законодателей последующих эпох.

Из-за скудости предания невозможно соотнести Малые ретры с каким-либо определенным периодом. Во всяком случае, вряд ли их автором был Ликург, как думает Плутарх (Lyc. 13; Ages. 26). Малые ретры, скорее всего, были изданы не ранее сер. VI в. по инициативе коллегии эфоров и герусии. Имел ли Хилон какое-либо отношение к их изданию, сказать очень трудно, хотя исключать такую возможность нельзя.

Первая из Малых ретр гласила, что писаные законы не нужны (Plut. Lyc. 13). Трудно дать верную оценку этому программному заявлению. По-видимому, перед нами принципиальный отказ от какой-либо дальнейшей кодификации права. Спартанская элита не хотела жить по писаным законам, ибо справедливо считала, что любая фиксация права ведет к демократизации общества. Объявив древнее законодательство Ликурга священным и единственным, достойным записи, спартанские власти получали в свои руки великолепный инструмент для манипулирования своими согражданами. Они становились единственными толкователями древнего права и посредниками между законами и теми, кто должен был им подчиняться. Судебная практика классической и эллинистической Спарты показывает, что более всего в сохранении авторитета неписаных законов были заинтересованы геронты и эфоры, которым принадлежала высшая судебная власть в стране. Так что манифест о ненужности для Спарты писаных законов был последним камнем, положенным в основание спартанской политической системы. Это заявление, каким бы странным оно на первый взгляд ни казалось, окончательно сделало Спарту олигархическим полисом.