Спайдервик. Хроники

Оглядевшись по сторонам, Шмендрик отыскал петуха. Тот сидел на высоком насесте, в стороне от гнёзд несушек. Глаза у него были закрыты, хвост поник: петух дремал. Шмендрик ухватился за столб и полез наверх. Плохо оструганное дерево занозило ему руки, и пришлось распрощаться с несколькими нитками из комбинезона.

Но Шмендрик вспомнил, что тролль всё ближе, и полез ещё проворнее.

И вот наконец домовой забрался на насест и стал подкрадываться к петуху. Не преодолел он и половины расстояния, как петух раскрыл круглые, оранжево-чёрные глаза.

Шмендрик бросился к петуху и выдернул перо у него из хвоста. Петух возмущённо закукарекал и попытался клюнуть домового. Его страшный клюв буквально на несколько дюймов разминулся со Шмендриком. Но главное, что петух прокукарекал – а ведь это верный знак, что наступает рассвет и вот-вот взойдёт солнце! Скоро троллю придётся спрятаться в тень от беспощадного света…

Шмендрик подбежал к окну и выглянул наружу. Тролль, который уже миновал половину лужайки, присел и растерянно щурился на заходящее солнце. А потом побрел назад, к реке, в темноту.

Шмендрик проводил взглядом Артура и Люсинду, которые как раз входили в дом. Он видел, как из трубы вьется дымок, и представил себе, как они сейчас вымоют руки и сядут есть курицу с розмарином, которую приготовила Констанция.

Домовой мрачно оглянулся. Хорошо, что Констанция не приготовила петуха с розмарином! Петух грозно смотрел на Шмендрика, словно говоря: вот только попробуй подойти!

Шмендрик принялся осторожно спускаться вниз, не обращая внимание на кудахтанье и хлопанье крыльев.

На следующий день, когда взошло солнце, Шмендрик рассказал Артуру о том, что происходило вчерашним вечером. Высказав всё своё возмущение скрытностью домового, Артур схватил кувалду и стремительно зашагал к мосту, бормоча, что вот уже он этому троллю покажет.

Шмендрик оставил попытки объяснить ему, что тролль просто найдёт себе другую тенистую заводь или что поступок Артура его скорее разозлит, чем напугает. Шмендрик успел пожалеть, что вчера не сказал Артуру про тролля, но теперь он вспомнил, почему он ему ничего не сказал.

Люди бывают ужасно глупы, когда речь идёт о фейри.

Потерянная глава Большой побег, в которой Визгун попадает в клетку

Визгун, насвистывая, протянул ноги, греясь у гоблинского костра.

Несмотря на то что Визгун был хобгоблином, гоблины частенько принимали его за своего. Его это вполне устраивало. Нет, разумеется, гоблины гадкие, подлые и тупые, зато они всегда знают, где есть чем поживиться. И пока Визгуну не подвернулось ничего получше, он был вполне согласен дремать под чудесной новой шляпой, которую только что нашёл на помойке, и пусть гоблины делают свою работу.

Но он был уверен, что скоро ему подвернётся что-нибудь получше. Так всегда бывает.

Несколько гоблинов сгрудились у хилого костерка из палой листвы и пары веток, которые они потрудились раздобыть. Костерок давал больше дыма, чем огня.

Один из гоблинов порылся в земле, откопал червяка и сунул его в рот. Острые стеклянные зубы смололи червяка в два счёта. Визгун скривился. Он-то мечтал о сочных яблочках, запечённых над костром, а не о каких-нибудь червяках, которые на вкус как грязь!

– Может, раздобудем нормальной еды? – спросил он. Иногда гоблинам приходится напоминать о действительно важных вещах. Сами-то они не очень хорошо соображают.

Один из гоблинов – он звался Коготь, но, поскольку в компании было ещё трое гоблинов, которые звались Коготь, Визгун мысленно называл его Соплебрюх, – задрал голову и принюхался.

– Хм, – сказал Коготь, он же Соплебрюх. – Помойка! На помойке есть свежее мясцо!

– Да! Да! – сказал другой гоблин, звавшийся Цветозад. – Мясо, мясо!

Визгун поднялся и не без опаски последовал за гоблинами. Еда с помойки – не такой уж деликатес… Гоблины неслись через лес, а Визгун тащился в хвосте и размышлял. Можно, конечно, уйти от них и снова жить одному, подальше от этих нудных оглоедов. Но ведь на свете полно троллей, огров и прочей нечисти, которая только и ждёт, когда упитанный хобгоблин подойдёт поближе…

Можно попробовать найти ещё какую-нибудь кормушку – скажем, ничего не подозревающих людишек. Вон недавно какие-то поселились в старом, заброшенном доме по ту сторону реки. У них там столько еды – девать некуда! А может быть, стоит отправиться в город и пристроиться в каком-нибудь магазинчике. Это верный кусок хлеба… Визгун облизнулся, размышляя о заманчивых перспективах – и вдруг остановился. Они дошли до ворот свалки.

Один из гоблинов подтёр капающие слюни. Даже Визгун вынужден был признать, что свалка являла собой впечатляющее зрелище.

Горы старых покрышек и использованных подгузников громоздились, сколько хватал глаз. И в каждой такой куче были тонны объедков. Замечательных, аппетитных объедков, которые только и ждут, пока их кто-нибудь съест. Чуть заплесневелые бисквиты, приправленные кофейной гущей. Лужицы растаявшего мороженого. Чизбургеры прямо в обёртке. И среди всего этого мусора – свеженькие, упитанные крысы!