Сознающий ум

Эта аналогия, однако, несовершенна. Когда речь идет о математике, наши модальные рассуждения оставляют вопрос открытым; наши интуиции представимости ничего не говорят нам об обоих вариантах. Хотя в слабом смысле и можно допускать «представимость» ложных положений — имея в виду, что они, насколько это нам известно, ложны, — но это не тот смысл, который позволяет представлять мир, где они неверны. В случае же с зомби вопрос не остается открытым: кажется, что мы ясно можем представить мир, в котором данная импликация не проходит. Для спасения материализма возможность этого мира должна быть исключена — несмотря на то, что о ней надежно свидетельствуют наши модальные способности; но в случае с математикой отсутствует даже намек на возможность примера подобного исключения кажущегося возможным мира. И любой провал между представимостью и возможностью, на который мог бы ссылаться здесь материалист, опять-таки должен был бы быть провалом sui generis, не подкрепленным какой-либо аналогией в других областях[91].

Конечно, материалист мог бы решиться на этот шаг и заявить о sui generis когнитивной ущербности. Для этого он должен был бы признать, что все аргументы в главе 3 ложны по непостижимым для нас причинам. Не говоря уже о том, что такая позиция рисует картину колоссальных заблуждений наших интуиций представимости, ведомых нашим несовершенным разумом, она также предполагает, что более умная Мэри на основе физической информации действительно могла бы узнать, каково это — видеть красное, и что можно осуществить такой анализ (к примеру, структурный или функциональный) феноменальных понятий, который подкреплял бы импликацию от физических к феноменальным фактам, хотя оценка правильности этого анализа выходила бы за пределы наших возможностей.

И хотя нельзя отрицать, что любой философский аргумент мог бы оказаться неверным вследствие когнитивной ущербности, при отсутствии серьезных оснований считать так подобное возражение выглядит совершенно искусственным. Как и раньше, главным его мотивом кажется желание любой ценой сохранить материализм. Такой путь всегда должен рассматриваться как последняя возможность, к которой можно прибегать лишь после признания неспособности ответить на серьезные аргументы, указывающие на наши ошибки, а также бесперспективности разработки альтернативы материализму. Если нам удастся найти серьезную и удовлетворительную альтернативу, мотивы занимать такую позицию исчезнут[92].

3. Другие аргументы в пользу дуализма*

Я не первый, кто использовал аргумент от логической возможности против материализма[93]. Более того, я считаю, что в том или ином виде это базовый антиматериалистический аргумент в философии сознания. Тем не менее он не был объектом того пристального внимания, которого он заслуживает. Больше внимания уделялось двум антиматериалистическим аргументам Джексона (Jackson 1982) и Крипке (Kripke 1972). Они кажутся мне вполне уместными, хотя, быть может, и не столь фундаментальными. Аргумент Джексона важен как прелюдия к аргументу от логической супервентности, а наиболее убедительная часть аргумента Крипке, как мы увидим, зависит от аргумента от логической супервентности.

Аргумент Джексона

Я уже обсуждал аргумент Джексона — аргумент знания — в контексте демонстрации отсутствия логической супервентности, где он играет вспомогательную роль. Вспомним, что речь там идет о Мэри, которая занимается нейронаукой, выросла в черно-белой комнате и знает все физические факты о процессах в мозге при восприятии цвета. Позже, когда она впервые видит красный объект, она узнает какие-то новые факты. В частности, она узнает, каково это — видеть красное. Аргумент завершается выводом, что физические факты не исчерпывают все факты и что материализм ложен.

Этот аргумент тесно связан с аргументами от зомби или инвертированных спектров, поскольку все они вращаются вокруг невыводимости феноменальных фактов из физических фактов. В известном смысле это разные грани одного и того же аргумента. Однако аргумент Джексона нередко считается уязвимым в качестве прямого аргумента против материализма вследствие использования в нем интенсионального понятия знания. Многие критические выпады против этого аргумента фокусировались на этой интенсиональности; доказывалось, к примеру, что один и тот же факт может быть познан двумя различными способами. Эти выпады, на мой взгляд, не приносят результата, но проще всего убедиться в этом можно, непосредственно обратившись к отсутствию супервентности, выражаемому не в эпистемологических, а в метафизических терминах. Разработанная мной модель помогает понять, по какой именно причине разные возражения не приводят к цели. Ниже я рассмотрю некоторые из таких возражений.