Созидающий башню

В этот момент наверху скрипнула дверь, и на лестницу выглянула Нарьяна. На лице ведьмы сияла фальшивым блеском приветливая улыбка, которую та старательно изображала в присутствии хозяина дома, однако стоило притворщице разглядеть гостей, как она испуганно вскрикнула и отпрянула назад. Вард проигнорировал ведьмины закидоны, его уже буквально тошнило от одного вида приживалки, зато Мартин сразу обратил внимание на то, что женщина как-то странно на него смотрит, не то с испугом, не то с восторгом, а может быть, всё вместе. Позже, когда они втроём завтракали на кухне, он постоянно ловил на себе украдкой брошенные взгляды этой странной тётки, которую принял за домработницу, но решил по примеру Варда отнестись к странностям Нарьяны снисходительно.

Мог ли он предположить, что его невинный визит в дом отца окажется для того роковым? Возможно, если бы он знал, что Нарьяна была потомственной ведьмой, то отнёсся бы к её неприкрытому интересу более настороженно. Увы, Вард ничего ему не рассказал, а сам Мартин пока не начал изучать работу с живыми объектами, а потому не обладал и десятой долей той чувствительности к эманациям человеческого тела, которая была доступна Нарьяне. Сказать, что ведьма сразу учуяла силу, которой веяло от начинающего Творца, это всё равно, что вообще промолчать, её от этого мощного потока буквально начало трясти. Но самое главное, она отлично разглядела астральный спектр этой силы и пришла к пугающему умозаключению, что дом Варда посетил посланник тёмного хозяина, которому ведьма служила верой и правдой всю свою сознательную жизнь.

Что ж, Мартин и сам только день назад осознал, что его способности носят преимущественно разрушительную окраску, и пока это знание не сделалось для него тривиальным и привычным. Он был настолько потрясён тем, что устроил в доме учителя, что решил отложить обдумывание этого аспекта своей жизни до лучших времён, когда немного успокоится и сможет посмотреть на реалии отстранённо и объективно. Встреча с отцом напрочь затмила все переживания по поводу его природы разрушителя, а потому неадекватное поведение Нарьяны Мартин никак не связал со своими способностями и списал на ревность женщины к сыну хозяина дома.

За чаем, когда мужчины с аппетитом поглощали по второму куску пирога с черникой, входная дверь в прихожей хлопнула, и ступеньки лестницы заскрипели под чьими-то тяжёлыми шагами. Когда голова незваного гостя появилась над верхней ступенькой, Нарьяна испуганно охнула и бросилась вон из кухни. Мужчина, одетый в кожаную куртку и такие же штаны бросил презрительный взгляд в сторону беглянки и приветливо улыбнулся остальным участникам застолья.

– Здравствуй, Ласар,– Вард приглашающим жестом указал на пустой стул,– не думал, что ты примешь моё приглашение.

– И тебе привет,– Ласар, ничуть не смущаясь, уселся к столу и ухватил кусок пирога. – Ух, вкуснотища,– промычал он с набитым ртом,– эта стерва умеет готовить.

– С чем пожаловал? – вежливо поинтересовался Вард, прикидывая расстояние до стойки с одеждой, на которой висела его кобура с оружием.

– Расслабься, я с миром,– Ласар, перехватил его взгляд и демонстративно снял и отбросил в угол свой пояс с кобурой. – А это кто такой? – он кивнул на Мартина.

– Это мой сын,– представил Мартина Вард.

– Настоящий сын? – Ласар бросил оценивающий взгляд на вконец смутившегося подростка. – Надо же, каких только чудес не бывает. Ну да ладно, я пришёл не языком чесать, пора заняться делом, Магистр.

– Послушай, Ласар,– начал Вард, уже понимая, что ничего хорошего от этого визита ждать не стоит,– я же тебе уже рассказал, что ничего не помню о своём прошлом.

– Да мне пофиг,– отмахнулся гость,– главное, что загонщики тебя узнали. Давай вместе прекратим эту бойню, Магистр.

Вард с Мартином переглянулись и от души расхохотались.

Глава 14

Красный кленовый листок плавно спланировал с ветки на подставленную ладошку. Ильяра взяла свою добычу за тонкую ножку, немного полюбовалась игрой солнечных лучей, пробивающихся сквозь узорчатую ткань, и разжала пальцы, позволяя листку присоединиться к своим сородичам, устилавшим ещё зелёную траву под клёном. Погружённая в свои невесёлые мысли она побрела дальше по лесу, не глядя по сторонам. В руках у девушки было лукошко, но оно оставалось почти пустым, лишь на самом донышке сиротливо перекатывались несколько ягод голубики. Утренний настрой на приготовление пирога с ягодами куда-то испарился. Как только дом скрылся из виду за деревьями, Ильяре сделалось грустно.