Созидающий башню

Если бы ещё эта святая вела себя соответственно, то благодарности Варда вообще не было бы предела, но ведьма, как назло, корчила из себя вульгарную потаскушку, да ещё с претензиями на статус светской дамы и жены. Это, разумеется, никак не уменьшило его благодарности и готовности отплатить добром за добро, но всё же существенно разбавило его изначально тёплые чувства изрядной долей разочарования, если не сказать презрения. По правде говоря, Варду было бы гораздо проще, если бы Нарьяна сама как-нибудь решила свои жилищные проблемы, в конце концов, никто не заставлял её сжигать свой собственный дом. Кстати, найти себе новое жильё ей было совсем нетрудно, Вард даже не сомневался, что в соседнем посёлке любой сочтёт за величайшую удачу предоставить свой дом в распоряжение могущественной ведьмы, но предложить ей подобное у него язык не поворачивался.

Раздосадованный перспективой какое-то время делить кров с незнакомой тёткой Вард пробурчал что-то нелицеприятное себе под нос и занялся раненым, чтобы хоть ненадолго отвлечься от невесёлых мыслей. Хотя кровь из раны больше не шла, самопальный доктор наложил на грудь бессмертного тугую повязку из его собственной сорочки, поскольку сорочка доктора была мокрой. Собственно, это было всё, что можно было предпринять в походных условиях, дальше всё зависело от живучести раненого. В любом случае его нужно было побыстрее доставить в посёлок, где, возможно, имелся лекарь. Вард аккуратно взвалил бесчувственное тело на плечо и повернулся к ведьме, которая всё это время демонстративно игнорировала его спасательскую деятельность, стоя в сторонке и изображая из себя эдакую апологию презрения к бессмысленной трате времени.

– Ты готова, Нарьяна? – как Вард ни старался, чтобы его голос звучал дружелюбно, но всё же не смог скрыть своего раздражения из-за бесцеремонности своей будущей приживалки. Ведьма никак не прореагировала на его слова, словно не услышала. – Если ты передумала идти со мной, то так и скажи, нечего изображать из себя обиженную,– Вард уже начал закипать и перестал сдерживаться. – Дважды предлагать не стану,– заявил он и не спеша двинулся в сторону посёлка. За его спиной раздался громкий театральный вздох, а потом зазвучал торжественный и печальный голос Нарьяны.

– Ты вернул свой долг, Вард, теперь мы квиты,– слова были едва различимы, словно доносились откуда-то из-под земли. – Ты не обязан предоставлять мне кров. Я не обижусь и не стану тебе мстить.

Только через несколько секунд до Варда дошло, что это был какой-то ритуал, ведьма как бы запечатывала магический договор, предоставляя должнику полную свободу действий. Это было даже забавно, выходит, всё это время он был у неё на крючке. И что же заставило Нарьяну отказаться от применения колдовских чар? Вард повернулся и сразу заметил, что с Нарьяной что-то происходит, её лицо сделалось бледным, как у утопленницы, а из глаз напрочь исчезло выражение самодовольного превосходства, теперь в её взгляде легко читалась неуверенность и даже страх.

Наверное, если бы Вард не обладал эмпатическими способностями, он бы решил, что этот спектакль ведьма устроила с какой-то коварной целью, но он ощущал её страх так остро, что его даже слегка замутило, поэтому Вард никак не мог сомневаться в её искренности. Чего же она боится? Уж точно не остаться без крова. Нет, для неё отчего-то прямо-таки жизненно важно, чтобы этот кров ей предоставил именно он, причём добровольно, без принуждения и ведьмовских фокусов. Похоже, что-то эта провидица увидела в своих видениях, о чём не хочет или не может пока рассказать.

Вполне возможно, если бы Нарьяна по-прежнему строила из себя могущественную и беспринципную повелительницу, Вард послал бы её лесом со всеми её закидонами, но ведьма сейчас гораздо больше напоминала жалкую побитую собаку, которую выгнали из дома, и ему стало жалко несчастную одинокую дурёху, которая из-за каких-то навязчивых видений сожгла своё жилище.

– Ладно, идём отсюда,– улыбнувшись, он протянул руку Нарьяне,– в моём доме найдётся место для одной неприкаянной ведьмы.

В посёлке, где путникам пришлось заночевать, ввиду наступления ночи, они пристроили на постой раненого, заплатив хозяину из ведьминого наследства кругленькую сумму. На прощанье Вард зашёл его проведать, всё-таки это был его первый опыт врачевания, если не сказать, реанимации, и он ощущал некоторую ответственность за результат. Бессмертный был бледен, но дышал уже довольно свободно, несмотря на дырку в груди.

– Зачем ты меня спас? – он подозрительно зыркнул на своего спасителя из-под насупленных бровей. – Я тебя об этом не просил и ничего тебе не должен.

– Расслабься, парень,– рассмеялся Вард,– мне от тебя ничего не нужно. Выздоравливай, хозяин дома за тобой поухаживает.

– А куда ты сам собрался? – как бы между прочим поинтересовался бессмертный.

– Домой,– Вард устало вздохнул,– у меня есть домик в Каламуте. Если будешь в тех краях, заглядывай, буду рад гостю. Спросишь дом Варда, меня там все знают.