Создательница

— Мы не имели ввиду, что ты должна связываться с каким-то незнакомым парнем. Заставить Колина ревновать — это неверное средство, если хочешь его вернуть.

— Я вовсе не пытаюсь заставить его ревновать.

Если бы я действительно хотела заставить его ревновать, то позволила бы ему думать, что между Люком и мной произошло намного больше, чем это было на самом деле.

— И Люк вовсе не незнакомый парень.

— Люк? Значит вот как его зовут? Откуда ты его знаешь?

Я прикоснулась к шраму на моей ладони.

— Он был другом Верити.

— Боже мой, Мо, я думала, что это в прошлом.

Она прижала кулак к сердцу, и морщинки вокруг её рта стали глубже. Я знала, что она думает: после смерти Верити я исчезла туда, куда она не могла за мной последовать и вернулась полная тайн.

Теперь я снова ускользала, и Колин не сможет меня вернуть.

— Это никогда не будет в прошлом мам.

Не имеет значения, какие мотивы у меня были сейчас, всё началось тогда, в переходе. Мой жизненный путь изменился в один момент. Я изменилась. Навсегда.

— Я же не говорю, что ты должна её забыть, но постоянно думать о прошлом не способствуют хорошему здоровью. Не в том случае, если тебе следует задуматься о своём будущем.

— Но я как раз о нём и думаю, — ответила я, стиснув зубы. — Не о чём больше.

— Оставь её, Энни, — сказал отец, который как раз вышел из подвала.

— Зачем тебя хотел видеть Билли?

— Речь шла о моих рабочих часах, — осторожно сказала я. — Я нужна ему завтра.

Мрачное лицо отца ясно дало понять, что он понял, о какой работе я говорю, и что ему это не понравилось.

— И ты согласилась?

— У меня не было другого выбора.

Моя мать начала раздосадовано готовить ужин.

— Пока это не мешает школе. Я не хочу, чтобы ты думала, будто твои оценки могут стать хуже только потому, что ты заканчиваешь школу или из-за парня. Ты слишком разумна, чтобы так делать.

Прежде чем я успела ответить, в дверь постучали. Мои родители обменялись взглядами.

— Немного поздновато для визита, — сказала мама. — Это Колин?

— Сомневаюсь, — пробормотала я и открыла дверь. — Привет!

На ступеньках перед входной дверью, дрожа от холода, стояла Лена.

— Я не вовремя?

— Напротив, — меня устраивало любое оправдание, только чтобы не говорить с родителями. — Заходи. Чего ты хотела?

— Я принесла домашнее задание, — сказала она. — И твой сотовый. И возросшее любопытно.

— Лена, давай заходи, — сказала мама. — Не хочешь поужинать вместе с нами? Я приготовила достаточно.

— Жаль, но не могу, — ответила она. — Может быть в следующий раз?

— Конечно, — ответила мама и встала в дверях, потому что, очевидно, не хотела оставлять нас поболтать наедине.

— Пойдём наверх, — предложила я, — там ты сможешь мне всё рассказать.

— У меня был очень странный день, — объяснила она, когда я закрыла за нами дверь. — Во-первых, Констанция Грей постоянно спрашивала, слышала ли я что-нибудь о тебе, знаю ли, что с тобой не так и когда ты вернёшься. Полагаю, у неё есть твой номер телефона и она знает, как его набрать. Зачем тогда спрашивать меня? Потом твоя учительница-консультант забирает меня с урока, чтобы спросить, могу ли я отнести тебе вещи, потому что ты, якобы, болеешь и ушла домой. Только вот каждый знает, что ты вовсе не болела, потому что если бы болела, то тогда приехал бы Колин и забрал тебя. Но он появился точно к концу школы, и мне пришлось говорить ему, что тебя нет. Это значит, что она лжёт для тебя. Как я уже сказала, странно.

Я ничего не ответила.

— А потом ещё твой сотовый. Он постоянно звонил. В конце концов, я ответила, но кто бы это ни был, он просто повесил трубку. И принялся звонить снова. Очень странно.

Я вытащила сотовый из сумки и посмотрела, кто звонил. Дженни Ковальски. Это значит, что что-то случилось, и ей либо нужна моя помощь, либо она хотела меня предупредить. В любом случае, плохие новости. Я задавалась вопросом, были ли копы сегодня вечером в Моргане из-за меня или из-за моего отца.

— Спасибо, что принесла мне мои вещи.

Она опустилась на стул.

— Значит это снова одна из тех ситуаций, когда ты мне скажешь, что всё очень сложно, и ты не можешь мне ничего объяснить, но очень об этом сожалеешь?

Я даже не потрудилась ответить.

— Хорошо, — пробормотала она. — Но скажи одно: каждый раз, когда ты устраиваешь это представление, в нём замешан Люк. Он вернулся?

— Да.

— И вы двое вместе…

— Я не знаю.

— Значит между тобой и Колином действительно всё кончено?

Я прижала руку к животу, как будто это сможет остановить тошноту, которая каждый раз овладевала мной, когда я задавала себе этот вопрос.

— Он по-настоящему зол, Лена. И кажется, будто никогда больше не прекратит злиться. Я больше не смогу это исправить.

— Значит Люк твой парень на замену?

— Люк…

Не просто парень на замену. Даже больше, чем альтернатива. Люк был всем, чем я могла стать, всем, чего я боялась и всем о чём я мечтала в самых скрытых, тайных уголках моего сердца.

Это делало его опаснее, чем что-либо ещё в моей жизни, была ли это мафия или магия.

— Всё сложно.

Лена играла с карандашом на моём письменном столе.

— Какие у тебя неприятности, большие да?

Я толкнула сотовый и посмотрела ей в глаза.

— Очень большие.