Создатели искусственного гения. О бунтарях, которые наделили интеллектом Google, Facebook и весь мир

Когда в связи с переездом Clarifai в другой, более просторный офис, инженеры компании проводили инвентаризацию электронных файлов, хранящихся во внутренней компьютерной сети, обнаружились несколько документов, в которых упоминался правительственный контракт и которые пролили свет на смысл их работы. Оказывается, они разрабатывали технологию компьютерного зрения по заказу Министерства обороны США в рамках так называемого проекта Maven. Идея как будто состояла в том, чтобы создать систему автоматической идентификации целей для ударных беспилотников. Но подробности все еще оставались неясными. Невозможно было сказать, будет ли технология использоваться для того, чтобы убивать или, наоборот, спасать жизни, как утверждал Зилер. Было неясно, какой цели это служило: автоматизировать воздушные удары или передавать информацию операторам-людям, которые будут уже сами принимать решение об ударе.

Позже, в конце 2017 года, трое военных в гражданской одежде вошли в офис Clarifai, чтобы встретиться с несколькими инженерами в еще одной секретной комнате за закрытыми дверями. Они хотели знать, какой точности позволяет достичь эта технология. Сначала они спросили, может ли она идентифицировать конкретное здание, например, мечеть. Террористы и повстанцы, по их словам, часто превращают мечети в боевые штабы. Затем они спросили, может ли система отличать мужчин от женщин. «Что вы имеете в виду?» – переспросил один из инженеров. В полевых условиях, объяснили военные, мужчин (которые носят брюки) от женщин (которые носят длинные платья до лодыжек) обычно удается отличить по зазору между ногами мужчин. Они сказали, что им разрешено стрелять в мужчин, но не в женщин. «Иногда мужчины пытаются обмануть нас, облачаясь в платья, но это им не поможет, – сказал один из них. – Мы все равно уничтожим всех этих ублюдков».

* * *

В пятницу, 11 августа 2017 года, министр обороны США Джеймс Мэттис⁴⁹⁴ сидел за столом в зале заседаний совета директоров в штаб-квартире Google в Маунтин-Вью. Середина стола была заставлена букетами белых гардений⁴⁹⁵, а у изумрудно-зеленой стены стояли четыре кофейника на подносе и несколько тарелок с выпечкой. Новый генеральный директор Google Сундар Пичаи сидел напротив министра⁴⁹⁶. Рядом с ним сидели Сергей Брин, генеральный юрисконсульт Кент Уокер⁴⁹⁷ и глава отдела искусственного интеллекта Джон Джаннандреа, тот самый Джей-Джи, который оснастил компьютеры в центрах обработки данных Google сорока тысячами графических процессоров, чтобы ускорить разработки ИИ. За столом было еще несколько человек, включая сотрудников министерства обороны⁴⁹⁸ и руководителей группы облачных вычислений Google. Большинство сотрудников Министерства обороны были в костюмах и при галстуках⁴⁹⁹. Большинство «гуглеров» были в костюмах, но без галстуков. На Сергее Брине была белая футболка⁵⁰⁰.

Мэттис отправился в турне по Западному побережью⁵⁰¹, чтобы посетить несколько крупнейших технологических компаний в Кремниевой долине и в Сиэтле. Это было связано с тем, что Пентагон изучал различные варианты проекта Maven, который был запущен Министерством обороны четырьмя месяцами ранее⁵⁰², чтобы ускорить возможности использования технологии машинного обучения в военных целях. Официально проектом занималась «междисциплинарная группа по алгоритмическому оружию»⁵⁰³, но реализация проекта всецело зависела от помощи со стороны таких компаний, как Google, которые последние несколько лет накапливали знания, опыт и инфраструктуру, необходимые для создания систем глубокого обучения. Министерство обороны обычно так и создавало новые технологии – в сотрудничестве с частным бизнесом, – но здесь динамика взаимоотношений была не та, что в прошлом. Google и другие компании, доминировавшие в индустрии ИИ, не были традиционными военными подрядчиками. Это были технологические компании, ориентированные на потребителей, и опыта сотрудничества с военными у них практически не было. Более того, после прихода в Белый дом Дональда Трампа, работники этих компаний еще более настороженно относились к любым правительственным проектам. Компания Google была особенно чувствительна к таким противоречивым вопросам: ее уникальная корпоративная культура позволяла сотрудникам – или даже поощряла их – высказывать свое мнение, делать то, что им нравилось делать, и вообще вести себя на работе так же, как они ведут себя дома. С первых дней существования компании эту культуру внедряли Сергей Брин и Ларри Пейдж, которые оба в юности прошли через школьное обучение по системе Монтессори⁵⁰⁴, поощрявшей свободомыслие.