Создатели

— У меня дела, — сказал Крейн. — Видите? Я всего лишь слуга, который трудится на ниве господней. Приятно было поболтать с вами, Дэниэл, но завтра нужно приниматься за дело. — Он открыл ящик стола и протянул Руперту ручку и блокнот. — Разумеется, я хочу, чтобы вы все записали.

— Что? — переспросил Руперт. От разговора с Крейном у него закружилась голова, он чувствовал себя оторванным от реальности.

— Рассказ о том, что вы совершили, — ответил Крейн. — Отчет о ваших преступлениях против государства. И потрудитесь назвать имена своих сообщников. Как я уже сказал, здесь ни к чему секреты. — Он коснулся стола, и в комнате появились двое солдат и толстый санитар.

Крейн встал и оправил пиджак, но не стал затягивать галстук.

— Не забывайте наш разговор, Дэниэл. Подумайте о своем месте в том, что осталось от мира.

Позади Крейна открылась стенная панель, он повернулся и вышел.

— Уж точно подумаю, — сказал Руперт. Санитар развернул кресло и вывез его из комнаты. Солдаты шли по обеим сторонам от Руперта.

Глава 30

Руперта привели не в палату, где он проснулся, а в узкую отдельную комнату, которая выглядела как перестроенная каморка дворника. Как во всей больнице, там была грязь и вонь. Руперт решил, что его перевели сюда не из великодушия, а чтобы он не мог говорить с другими заключенными и распространять известную ему секретную информацию. Его поместили в информационный карантин.

Доктор Крейн не прислал за Рупертом ни на следующий день, ни потом. В камере не было экрана, и нечего было читать, поэтому Руперт пытался занять себя с помощью блокнота, который дал ему Крейн. Вместо того чтобы писать признание, он принялся рисовать комикс о вице-президенте Хартвеле и написал письма Люсии и Мэдлин, в которых желал им всего хорошего.

Руперт знал, что они никогда не получат этих писем, но на душе у него все равно стало легче. Через четыре дня он написал записку доктору Крейну: «Доктор Крейн, у вас веские доводы, но я вам не верю».

Руперт задумался, не зная, что добавить. Потом написал: «Может быть, с исторической точки зрения, вы правы. Но наверняка можно жить иначе. Разве мы не должны попробовать научиться этому?»

Он перечитал написанное, вздохнул и отложил блокнот. От чтения и письма у него закружилась голова. Его накачивали какими-то лекарствами.

На седьмую ночь в одиночной камере Руперту приснилось землетрясение, он очнулся в тишине. Он лежал в полной темноте, погасли даже раздражающие лампочки на аппаратах, через которые за ним наблюдали.

На нижних этажах раздавались крики. Потом все надолго смолкло. Прошло несколько часов, Руперт то погружался в дрему, то просыпался. Внезапно внизу началась стрельба, она затихла, потом прекратилась. В разных частях тюрьмы время от времени слышались одиночные выстрелы.

Перед самым рассветом дверь камеры распахнулась. Обычно к Руперту заходили толстый санитар или одна из медсестер и молча оставляли лекарства. На этот раз он увидел двух молодых солдат, блондина и рыжего, которые сопровождали его на допрос к доктору Крейну. Они стояли в темном коридоре с фонарями в руках.

— Говорил же тебе, они посадили его сюда, — сказал рыжий солдат товарищу.

— В чем дело? — спросил Руперт.

— Все кончено, дружище, — сказал блондин. — Можешь идти?

Руперт сел, попытался встать, но не смог и покачал головой.

Солдаты вышли и вернулись со сложенным креслом. Они ворчали и переругивались, пытаясь разложить его. Когда у них получилось, они усадили Руперта в кресло. Он мог сам поворачивать колеса.

— Придется идти по лестнице, — сказал рыжий солдат. — Лифты не работают, нет электричества.

Руперт выехал за ними на лестничную клетку. Солдаты развернули его и спиной покатили по лестнице, осторожно, опуская ступенька за ступенькой. Так они преодолели пять пролетов.

По широкому коридору они пришли в служебную столовую, где собралось несколько сотен человек, заключенных и охранников-военных. Дети и раненые были укутаны в одеяла, взятые из палат и казарм надзирателей. Толпа молча и напряженно прислушивалась к шипящему радиоприемнику в деревянном корпусе величиной с журнальный столик.

— Вся техника накрылась, — шепнул блондин. — Мы нашли старый приемник в подвале. Он работает от генератора.

— Мы убили «психов», которые здесь заправляли, — сказал рыжий солдат. — Вам же, наверное, интересно.

— Ничего не понимаю, — ответил Руперт.

— Когда города стали взлетать на воздух, они приказали нам убить пожилых заключенных, — рассказал блондин.

— И взрослых мужчин, — добавил его товарищ. — Ну, чтобы экономить ресурсы.

— Мы поговорили об этом, — продолжил первый солдат, — и решили не подчиняться. Но нельзя же просто послать «психов» куда подальше… Однако, поскольку правительство тю-тю, можно самим решать, что делать. Вот мы и решили прикончить «психов». Вывели их вон туда. — Он кивнул на окно, выходившее во двор за столовой.