Создатели

На следующий день надзиратели нашли Трейса на полу в его камере. Он валялся кверху брюхом, весь выпотрошенный, и истек кровью. Никто не мог доказать, что это сделал брат Зеб, даже надзиратели. И тут мы про брата Зеба все поняли. Во-первых, он в сто раз сильнее Трейса и изворотливый, словно уж. Во-вторых, он мог что угодно сделать, а никто бы и не заметил. А в-третьих, он разобрался с Трейсом по-честному, не воткнул в него перо втихаря за обедом, как некоторые делают, а убил один на один.

— Понимаю, — сказал Руперт. В этот момент он особенно радовался, что его отделяла от Вестерли металлическая решетка.

— После этого мы много времен проводили с братом Зебом. Он объяснял нам, что белые люди от природы превосходят полукровок, что либералы и евреи контролируют СМИ. Они врут нам о нашей истинной роли в истории и скрывают, что низшие расы ведут себя, как животные. Брата Зеба приятно было слушать. Поэтому мы и стали называть его братом, он был как настоящий святой. Белый пророк.

Брату Зебу пофигу было, что он в тюрьме. Он мог достать что угодно. Наркотики не одобрял, говорил, что мы должны оставаться чистыми перед будущей межрасовой войной, но если кто-то просил добыть дури, он не отказывал. И дурь всегда была что надо.

Брат Зеб часто подолгу разговаривал со своими адвокатами. Он вышел из тюрьмы месяцев через пять-шесть. Я, блин, гарантирую, что у него были не гребаные государственные защитники. Эти козлы ни о чем с тобой не станут говорить, только предложат сделку с прокурором.

А потом оказалось, что мы про брата Зеба много чего не догоняли. Он вышел на волю, и за три месяца освободились парни, которые были к нему ближе всех, нас таких было человек двенадцать. За кого-то залог заплатили, хотя они сами не ожидали, ну, и всякое такое.

— А как вы оказались на свободе? — спросил Руперт.

— Это самая странная история. Я мотал первый год из сорока, и тут мне звонит по телефону брат Зеб. Мне тогда нельзя было говорить по телефону: один надзиратель на меня за что-то окрысился, но мне все равно разрешили разговор. Он мне рассказал, что купил большую ферму в Айдахо и собирается устроить церковь Белого Создателя, чтобы защищать наследие белой расы, и попросил ему помочь.

Я ему говорю: «Зеб, да я бы помог тебе, не вопрос, но я уже буду стариком, когда выйду. А он мне ответил так тихо и спокойно, что я аж испугался: «Все можно устроить». Но он сказал, что я должен пообещать, что никогда не предам его. А мне тогда и клясться не надо было, я и так был за него.

И через пару-тройку дней явились эти чудныме адвокаты, чтоб со мной поговорить. Трое их было. Они сказали, что работают в Фонде защиты свободы, ездят по стране, следят за арестами и судами и вытаскивают из тюрьмы ребят, которых посадили по ошибке. Они что-то там придумали и пошли к судье. Я ни хрена не понял, о чем они говорили, да и, честно говоря, они почти всегда ходили к судье без меня.

Но главное, что меня в итоге выпустили из тюрьмы. Сказали, что я на «полупостоянном испытательном сроке». Это не было досрочное освобождение, потому что мне следовало отмечаться у адвокатов, а не в полиции. Я мог в любой момент вернуться в тюрьму, а мог остаться на воле. Я о таком ни до, ни после не слыхал. Да я, по-хорошему, и о Фонде защиты свободы никогда не слыхал.

Адвокаты дали мне конверт, там было триста долларов и билет на автобус до Эдема в Айдахо. Я был так рад выбраться на волю, что даже не подумал, откуда они знают, что я собираюсь в Айдахо.

У брата Зеба был дом, несколько больших сараев и много земли. Ферма стояла в глуши, далеко от людей. Она со всех сторон была огорожена деревянными стенами, как крепость в Гражданскую войну.

Когда я приехал, большинство парней из тюрьмы уже были там. Они мне закатили крутую вечеринку. Пиво лилось рекой, мы зажарили поросенка, Зеб даже стриптизерш из города привез. У меня такого ни разу в жизни не было.

— Чем вы занимались в Айдахо? — спросил Руперт.

— В основном тренировались. Брат Зеб сказал, нам нужно подготовиться к межрасовой войне, в которой белые должны будут доказать раз и навсегда свое превосходство. Мы учились пользоваться разными автоматами, азиатскими ножами и мечами, делать взрывчатку. Брат Зеб все умел. Он рассказывал нам, как можно уйти от полиции на дороге, как взламывать системы безопасности и приборы для слежки, что делать, чтобы тебя не поймали в большом городе. Он говорил, что межрасовая война будет идти в городах.

Брат Зеб тренировал нас, как солдат. Он посвятил каждого из нас в рыцари Белого Создателя, сделал нас защитниками расы. Он это так называл, для него это было важно. Новенький должен был пойти в сарай за домом и перерезать горло свинье. Брат Зеб кровью рисовал ему по всему телу свастики, а тот стоял голый, и все парни смотрели на него. Потом он клялся в верности, говорил, что готов умереть, если надо, и всякую такую фигню. Но мы тогда всерьез верили брату Зебу, и нам важно было, что мы делаем общее дело.

— Вы хоть раз связывались со своими адвокатами? — спросил Руперт.