Создатель эхоров

– Какой же ты поросёнок, – покачала девушка головой.

У меня дома утихомирились только поздно ночью. Комнату едва-едва освещал серебристый ночник, в его свете блестели капельки пота на теле Ребекки, как крошечные бриллианты.

– А шрамы у тебя откуда? Воевала? – спросил я, коснувшись пальцем её плеча, где вился серой ниткой неровный шрам не менее чем десять сантиметров в длину. Ещё два пошире и покороче, украшали женскую спину.

– Нет, я даже не служила. Это от падения с мотоцикла, – вздохнула она и потянула простыню. – Хватит меня разглядывать, я же стесняюсь, Санлис.

– Полчаса назад ты такая бесстыдная была, что я краснел, а тут вдруг застеснялась, – хохотнул я.

– Дурак.

– Да я шучу, Беки, – я поцеловал девушку в шею и стал медленно поглаживать её от затылка до лопаток. Умиротворение и усталость, однообразное движение и тихое дыхание партнёрши ввели меня в некое подобие транса, и в этот момент я увидел, как тело девушки покрывается полупрозрачной разноцветной сеткой.

От удивления вся дремота с меня сошла, я моргнул – всё пропало.

– Что ты?

Наверное, я как-то выдал себя или дёрнулся резко, потому что засыпающая Ребекка зашевелилась, открыла глаза и посмотрела на меня.

– Ничего, спи, – успокоил я её, и тут мне пришла в голову новая мысль. – А давай я тебе массаж сделаю?

– Умеешь?

– Немного умею. Не высший класс, но никто не жаловался.

– И много у тебя, таких нежалующихся? – пробурчала девушка.

– Тебе лучше не знать. Знаешь такие слова: на базаре, любопытной Варваре, нос оторвали? – я улыбнулся и легонько щёлкнул пальцем по кончику девичьего носика.

– Сволочь, – ответила она, – но красивая и редкая сволочь, потому тебе можно кое-что простить. Но учти, только кое-что.

– Расслабься, я начинаю.

Вновь сетка появилась через две-три минуты, когда я сосредоточился на теле девушки. Она была похожа на неровное переплетение или даже путанку из нитей разной толщины и цветов. Обратил внимание, что там, где у девушки на спине были шрамы, в сети виднелись узелки толстых грязно-серых, почти чёрных нитей. Я аккуратно коснулся самого маленького узелка и погладил тот пальцем.

– Царапаешься, Сан, – недовольно произнесла Ребекка.

– Извини, я сейчас закончу царапаться, пять сек.

Концентрацию удалось удержать, к счастью.

От моих прикосновений узелок стал светлеть и рассасываться, а мой палец начало жечь, словно, я подвёл тот к огоньку спички.

За минуту от узелка осталось едва заметное вкрапление серого цвета и величиной с зернышко пшена.

– Уф.

– Устал, что ли? Я даже ничего не почувствовала, кроме твоих царапок, – фыркнула девушка. – Эх ты, массажист. Запишись на курсы для начала, а потом строй из себя великого мастера.

– Это ты толстокожая, просто, ничем тебя не пронять, – я лёг рядом и легонько хлопнул её ладонью по попе, прикрытой простыней.

– Что? Ах ты… – она в шутку вцепилась мне в шею, я высунул язык и захрипел.

Девушка захихикала, и оставила меня в покое.

– Нужно поспать, а то завтра буду сонной мухой ползать, – зевнула она. – Хоть и хочется продолжить, но нельзя.

– Если очень хочется, то можно, – подмигнул я.

– Женись и я буду твоей всегда и везде.

– Э-э-э…

– Вот тебе и «э-э». Значит – сладких снов, – она отвесила мне щелбан по лбу, после чего повернулась спиной и сквозь долгий зевок произнесла. – Всё, я сплю.

А мой взгляд остановился на одном из шрамов на спине, от которого почти что не осталось следа.

Слова девушки про учёбу на массажиста, мне глубоко запали в голову. И в конце рабочей недели я отыскал в объявлениях один учебный центр, про который хватало хороших отзывов, и решил его посетить.

Записаться на курсы удалось без проблем. Когда пришёл в субботу на первое занятие, то оказался в группе из пятнадцати человек единственным мужчиной. Большая часть была молодыми женщинами от двадцати пяти до тридцати пяти лет, две женщины сильно старше сорока и три совсем молодые девчонки, лет по восемнадцать-девятнадцать. Инструктором оказалась тридцатилетняя худощавая женщина с мелированными волосами, затянутыми в хвост на затылке.

– Что ж, все в сборе, – громко произнесла она, когда в небольшой зал, заставленный высокими кушетками, проскользнула последняя, пятнадцатая, одногруппница. – Начнём.

Моим надеждам, что я смогу повторить свои недавние действия, было не суждено исполниться. Под тридцатью глазами я никак не мог сосредоточиться. Так пролетели полтора часа первого урока. Кое-чему новому я научился, но это всё не то.

Пришлось опять экспериментировать с Ребеккой.

– Что ты там всё наглаживаешь? – поинтересовалась она.

– Сегодня был на первом уроке массажа, мне показали приёмы особого энергетического, – с пафосом сказал я.

– И ты на мне их отрабатываешь? Вот ты какой. А ещё друг.

– Друг? Хе, я думал с друзьями спать нельзя, – хмыкнул я.

– Я тебя когда-нибудь точно задушу за твои дурацкие шуточки, – пообещала мне девушка.

– Лежи, лежи – дай потренироваться.