Создатель чудовищ

– Вкололи ему кровь пророка? – Вадим Юрьевич думал, что его уже ничто не способно удивить. Ошибался. А вообще ему с каждой минутой все больше не нравилось, куда идет этот разговор.

– Конечно. Я убил этим сразу двух зайцев. Дело в том, что кровь Измененных справляется с любым человеческим недугом… В общем, рака у Сашки больше нет… Да не смотри ты на меня так – конечно же, я позаботился о запасе вакцины. Меньше всего мне нужно было превратить родного человека в биологическую машину, не способную испытывать эмоции. Да, теперь он до конца жизни вынужден будет колоться антиновой, но у него эта жизнь хотя бы будет… Ладно, сейчас не об этом. Я взял Сашку на работу в свою команду. Так и он под присмотром, и я с вакциной, если что, рядом, и его пророческие способности в моем распоряжении… Его видения порой сложны в толковании, и я стараюсь записывать их на диктофон, чтобы потом без помех разобраться. И вот пару часов назад он… кое-что увидел.

У Пахомова вдоль позвоночника пробежал внезапный озноб. Министр смотрел в глаза президента, и его, военного со стажем, прошедшего через всякое, до чертиков пугало то, что он там видел.

– На вот, послушай, – президент подтолкнул ему через стол черную коробочку диктофона с воткнутыми наушниками. – Такому лучше без необходимости не звучать. Даже здесь.

Пахомов пару секунд смотрел на лежащие на столе наушники так, словно они были ядовитой змеей и могли его укусить. Затем все же вставил их в уши и нажал кнопку Play. Все время, пока проигрывалась запись, президент неотрывно наблюдал за лицом министра, которое постепенно заливала восковая бледность. Наконец воспроизведение завершилось, и Вадим Юрьевич медленно, словно сомнамбула, вынул наушники из ушей. На нем не было лица.

– Твою ж мать…

Президент кивнул:

– Согласен. Я покруче даже выразился.

– И что же, так все и будет? – голос Пахомова хрипел, словно ему приходилось говорить с передавленной гортанью.

– Если мы ничего не предпримем.

– Но что?

– Ну, думаю, с вариантами у нас не шибко богато, но один приходит в голову прямо навскидку.

– Вы имеете в виду…

Звонок спецсвязи не дал ему договорить. Вздрогнули оба. Один взгляд на устройство позволил определить, какой именно канал вызывает… Хм, как будто можно было ожидать чего-то иного.

– Помяни черта, – пробормотал президент и взял трубку. – Слушаю!

* * *

– Сергей Васильевич, – голос Посвященного звучал почти сверхъестественно спокойно. – Я так понимаю, Вадим Юрьевич у вас?

– Да.

– Отлично! Так мы сэкономим время, а его у нас в обрез. Пришло время, господин президент.

– Время для чего?

– Вы знаете… Я так понял, свой пророк у вас уже появился?.. Молчите? Значит, появился. И если он выдал вам что-то вроде того, что видела моя пророчица, вам должно быть ясно, о чем я.

Голос Сергея Васильевича сделался совсем сиплым, как при болезни.

– Как… это остановить?

– Последний шанс, господин президент. Ракеты на пусковых установках?

Сергей Васильевич бросил взгляд на министра обороны и одними губами четко артикулировал слово «ракеты», пальцем нарисовав знак вопроса. Тот лишь кивнул в ответ.

– Да, готовы к пуску.

– Тогда пускайте. Одна ракета – центральная часть острова Итуруп, две – остров Херд в южной части Индийского океана. Полагаю, с координатами ваши спецы разберутся сами.

Президент на несколько секунд потерял дар речи, и, чтобы заговорить снова, ему пришлось основательно прокашляться, изгоняя забивший горло комок:

– На Итурупе… много наших людей, а Херд – территория другого государства… Это же война.

– По поводу первого вспомните Краснотайгинск. С ним ваш предшественник не церемонился. Город стерли с лица земли, а ведь тогда угроза не была и вполовину столь серьезна. Что же до второго… вас правда волнуют международные осложнения? После того, что вам сообщил пророк? Серьезно?

– Вы не понимаете…