Созданный для нее (ЛП)

Я посмотрел на Нила с женой, с трудом сдерживавших улыбки. Нил пожал плечами, словно понятия не имел, что происходило.

— Последняя попытка! — закричал распорядитель, и я с подозрением посмотрел на него. Похоже, он водил людей за нос.

Тяжело вздохнув, я снова занес молот и ударил по наковальне так сильно, как только мог. Она чуть не раскололась надвое, но бегунок почти не дрогнул.

— Вы все подстроили, — я отдал молот распорядителю. — Результаты фальсифицированы.

— Простите, сэр. Возможно, вы предпочтете, чтобы ваша леди выиграла вам приз? — забрав у меня молот, мужчина протянул его Женевьеве.

— Если я не смог, с чего вдруг получится у нее? — стоило словам вылететь из моего рта, как Женевьева выскочила вперед и, сунув мне в руку свой недоеденный пирог, схватила молот.

— Я всегда хотела попробовать, — она сжала рукоять и, едва я успел отскочить в сторону, с размаху ударила по наковальне.

Внезапно бегунок подскочил до самого верха, колокольчик зазвенел, и механический голос закричал: «У нас победитель!»

— Черт возьми, Дженни, ты выиграла! — заверещала Габи.

Женевьева запрыгала на месте, и распорядитель вручил ей единорога.

— Боже, я никогда ничего не выигрывала! — восторженно завизжала она, запрыгнув мне на руки. — Лучше не бывает. Я хочу еще!

Так и прошел практически весь вечер. Мы ели пироги, я пытался выиграть мягкую игрушку, но Дженни в итоге добывала ее сама. Через несколько часов я тащил кучу призов, зато улыбка на ее лице могла осветить весь город. Вскоре игрушек стало так много, что пришлось отнести их в пикап.

Габи и Нил были вынуждены уйти после того, как прокатились с ветерком, и ее начало неудержимо тошнить. Я пытался отговорить ее от третьего пирога, но меня никто не слушал.

— Тебе весело? — спросил я, прогуливаясь по зоопарку, где Дженни смотрела пушистых цыплят.

— Очень. Ты расстроился, что я выиграла все призы? — ей хватило наглости не казаться смущенной. Дженни коварно усмехнулась, и я покачал головой.

— Мое мужское эго немного ранено, но твоя радость от каждой победы того стоила.

— Не волнуйся, — прошептала Дженни, подойдя ближе, — я разрешу тебе сегодня побыть сверху.

— Ах ты, маленькая задира, — прорычал я, и она рассмеялась.

— Барретт? — окликнул кто-то.

Обернувшись, я увидел, что к нам шли мои сестры Линн и Стеф.

— Привет! — закричал я им, обняв Женевьеву и притянув ее к себе. — Что вы здесь делаете?

— Мы пытались до тебя дозвониться, но нас перевели на голосовую почту. Я сразу сказала Стеф, что огромный пикап на парковке твой.

— Рад, что вы здесь, — наклонившись, я обнял обеих и, обернувшись, представил им Дженни. — Познакомьтесь с моей Женевьевой. Божья коровка, это мои сестры Линн и Стеф, — они поздоровались, и я повернулся к Стеф. — Ты приехала и даже не предупредила меня? Где остальное твое семейство? — я посмотрел поверх ее плеча.

— Мне пришлось вернуться по одному личному делу, — сестра глянула на меня, но сразу отвела взгляд. — Дети дома с Джоном. Я приехала всего на одну ночь. Линн сказала, что мы должны съездить на ярмарку и поесть пирогов.

— Боже, попробуйте жареные сникерсы, они буквально тают во рту, — предложила Дженни, и они со Стеф принялись обсуждать свои любимые блюда.

— По личному делу? — спросил я Линн, когда Женевьева со Стеф отошли к ближайшему фургончику, чтобы купить очередную вкусность.

— Срок действия запретительного постановления истек, — вздохнула Линн, качая головой. Осмотревшись по сторонам, она наклонилась ко мне. — Стеф говорит, что на прошлой неделе ей пришло письмо. Оно напугало ее, и она считает, что послать его мог только Марк.

— Почему она не сказала мне? — процедил я сквозь стиснутые зубы. Волосы у меня на затылке встали дыбом, и я сжал кулаки.

— Ты хоть представляешь, как сейчас выглядишь? — спросила Линн, но мне ничуть не полегчало. — Думаю, Стеф хотела решить вопрос и забыть о нем. Она божится, что быстренько заскочит в кабинет судьи и завтра же уедет.

— Она сказала Джону, зачем на самом деле поехала сюда? — не успев спросить, я уже знал ответ. Линн покачала головой, и я закатил глаза. Конечно же, Стеф ничего ему не сказала.

— Слушай, я посоветовала ей все с ним обсудить. По крайней мере, чтобы он был в курсе. Похоже, Стеф просто хочет оставить прошлое позади.

— К сожалению, прошлое не согласно, — сказал я как раз, когда к нам подошли Стеф и Дженни.

— Ничего ей не говори, — предупредила Линн, глядя на меня с материнской заботой.

— Я уже ее люблю, — прошептала мне Стеф, кивком указав на Дженни.

— Я тоже, — прошептал я в ответ, и она посмотрела на меня с изумлением и радостью.

Остаток вечера Дженни хвасталась моими трудами в ее доме и показывала Стеф киоски с лучшими угощениями. Она так гордилась моими достижениями, что у меня екало сердце. В ее голосе я слышал любовь.

Мы оба влюблялись, и я не собирался останавливаться. Нам было хорошо вместе, и если говорить о любви, время неважно. Жизнь слишком коротка, чтобы прожить ее несчастным. А мое счастье было связано с красавицей у меня в руках.

— Дамы, вы должны приехать к нам и посмотреть дом, — предложила Женевьева, и мои сестры засияли.