Создание империи

Война против Персея (172–168), сына Филиппа Македонского, который пытался снова завоевать области, утраченные его отцом, пробудила, казалось, реакцию против торгового духа новой эпохи. Война вследствие неспособности полководцев и недисциплинированности солдат началась поражениями, до такой степени поколебавшими престиж Рима на Востоке, что многие мелкие государства и города восстали, а Антиох Сирийский осмелился взяться за оружие и завоевал Египет. Но народ спохватился и выбрал для ведения войны Павла Эмилия, славного современника поколения, сражавшегося с Ганнибалом, уже долгое время жившего на покое. Его блестящие победы вернули к власти консервативную партию. Он добился от сената утверждения мира, отнюдь не соответствовавшего идеям новой дипломатии: вся огромная добыча, исключая незначительную часть, розданную его солдатам и друзьям, была внесена в государственное казначейство; Македония была разделена на четыре части, каждая с особым управлением и с запрещением торговли друг с другом; на нее была наложена подать, равная половине той, которую Македония уплачивала своему царю; золотые рудники были закрыты, чтобы римские капиталисты не наводнили страну.[85] В то же самое время цензоры Тиберий Семпроний Гракх и Гай Клавдий с большой строгостью пересмотрели в Риме списки всадников, старались обуздать жадность предпринимателей и уменьшить могущество космополитической демагогии, изгнав вольноотпущенников из сельских триб и вписав их всех, по-видимому, в одну трибу.[86] Одно время устрашенный сенат и комиции, казалось, желали вернуться назад и привести Рим в его прежнее состояние;[87] но этот поворот продолжался недолго. За миром благодаря огромным суммам, внесенным в государственное казначейство Павлом Эмилием, последовало быстрое обогащение всех классов,[88] скоро увеличившее порчу нравов и заставившее забыть все несчастия войны.

Новые войны на Востоке

Римская дипломатия сделалась более дерзкой, более жестокой, более вероломной с тех пор, как после падения Македонии римская республика почувствовала себя господствующей державой на Средиземном море. Цари Вифинии и Пергама, явившиеся с выражением преданности, были отвергнуты с пренебрежением; Антиох, словно слуга, получил от Попилия грозный приказ снять осаду Александрии. Те, кто в Азии и Греции колебались стать на сторону Рима, были сурово наказаны: Делос был отдан афинянам, Антисса разрушена; во всех городах Греции выдающиеся лица были казнены или отведены в Италию, в числе их более 1000 ахеян, между которыми был По-либий, величайший историк древности. Партия большинства желала также разрушения Родоса, говоря, что последний желал поражения Рима во время войны и что он стал слишком высокомерен; в действительности же хотели его разграбления;[89] сенат удовольствовался тем, что разорил его торговлю: Родос имел большие торговые склады и получал большие доходы с таможенных пошлин.[90] Делос был объявлен открытым портом, и торговые операции этого острова настолько увеличились, что он мог соперничать с Карфагеном и Коринфом.[91]

Пятнадцатилетний мир

Но после войны с Персеем все мало-помалу слабеет — война, торговля, спекуляции. После покорения цизальпинской Галлии, полного ослабления Лигурии, Испании и Востока случаев для вмешательств и важных войн с 168 до 154 г. не было. Вследствие этого сделались редки военные поставки и уменьшилась необычайная прибыль, получаемая знатными и крестьянами.

Приостановка развития торговли и спекуляций

Точно так же вместо ежегодного увеличения остановились и общественные работы, когда к концу тридцатилетия были закончены великие предприятия, необходимые новому положению Рима в Италии. Государственное казначейство, не расходуя всего, имело в 157 г. 16 810 фунтов золота, 22 070 фунтов серебра и более 61 миллиона фунтов серебряной монеты.[92] Сама спекуляция на общественные земли приостановилась, потому что большая и лучшая часть ager publicus была уже арендована, разделена между колониями или раскрадена могущественными фамилиями. Торговля делала менее быстрые успехи, раз более редкими сделались внезапные барыши; поколение, явившееся после войны с Персеем, не знало таких легких и быстрых обогащений, как поколение предшествующее.

Рост роскоши