Создающая жизнь (СИ)

И все-таки Алиса была в Равенкло, поэтому единственная мысль, которую она смогла оформить в предложение, была: «Это будет интересно».

========== Глава 3. Мотивы и поступки ==========

Том, конечно, ожидал, что уговорить эту похожую на дикого зверька девушку будет непросто. И даже знал, что есть вероятность невозможности этого события. Но, не озаботившись моральным аспектом, Рид действительно «читал» Аддерсон, и то, что он там видел/слышал/чувствовал отдавало такой рациональной практичностью, что становилось одновременно плохо и хорошо.

Конечно, он и сам рассуждал также, но за спиной имелся пятидесятилетний опыт действительно глобальных ошибок, благодаря которому, наступив на все грабли, Рид пришёл к тому, что имеет.. ничего. Но поражала сама способность девочки выжимать из того скудного минимума целый максимум, где для полноты картины не хватало несколько деталей. У Рида был багаж знаний, ошибок и проб за спиной, у Аддерсон – нет, но их мышление было похоже.

Когда завтра Аддерсон задержалась после уроков, это было само по себе удивительно: Малфой, Нотт и другие «дети аристократов» отходили неделю, и до сих пор боязливо держались рядом с ним. Он запретил старшему поколению говорить об его внезапно проснувшейся адекватности, поэтому их удивление было искренним. Убрать настороженность из отношений было легко, как, собственно, и убрать метку. Младший Малфой взял на себя «главенство» перед новым поколением, то ли желая выслужиться, то ли заставить его потерять бдительность.

- Сэр? – аккуратно спросила Аддерсон, когда Рид уставился на нее задумчивым взглядом и ушел в себя.

- Я тут, тут, – сказал он и обаятельно улыбнулся. – Спрашивай.

Аддерсон посмотрела на него скептически и скрестила руки на груди.

- Я подумала тут… сэр. Почему именно сейчас вы решили собрать душу? У вас было пятнадцать лет на это решение, – сказала Алиса.

Рид задумался, говорить ли правду, которая заключалась в том, что он не знал достоверного ответа на этот вопрос, или сказать, что по воле Мерлина, Морганы и кто-там-был-еще, и решил, что таким въедливым и умным подросткам типа Аддерсон последний вариант ответа не понравится.

- Я только догадываюсь, – предупредил Рид. – После битвы в министерстве.. ты знаешь о ней? – дождавшись кивка Аддерсон, он продолжил. – так вот, я, ослепленный ненавистью ко всему живому благодаря своему приобретенному безумию из-за разделения души, соединил наши сознания с Гарри Поттером. Я делал это раньше, но в этот раз это было при прямом контакте, и я нацелился не на сны, когда сознание крайне уязвимо, а на само тело при действующем и активно сопротивляющемся рассудке Поттера. Собственно, меня в конце концов вышвырнули оттуда, я отступил, пообещав вернуться, – пафосно закончил Рид.

Аддерсон молчала и слушала. Том отметил, что других претендентов волновали более насущные проблемы, например, почему Рид открылся именно ему.

- После этого я стал адекватнее. Конечно, был слегка не в себе, но ум сохранил. Покопался в книгах - благо, в доступе библиотек было много. И пришел к выводу, что Поттер был моим крестражем, который я не планировал.

- Чего? – отреагировала Аддерсон. – Это же невозможно.

Видя такое неприкрытое недоумение, проступавшее даже через маску равнодушия, Рид остался доволен, но сохранил серьезный вид: обстановка не предполагала веселья.

- Я тоже так думал, – согласился Рид. – Это написано в книге «Тайны наитемнейшего искусства» - интересная, кстати, и познавательная, но я забыл о важном правиле: необходимо всегда брать информацию с разных источников, чтобы убедиться в их достоверности. К сожалению, молодая версия меня была слишком обрадована находкой источника бессмертия, а потому допустила эту непозволительную оплошность. Я почитал труды других авторов на подобную тему, и не нашел однозначного ответа на свой вопрос, так что думаю, что при определенных обстоятельствах крестраж из живого существа сделать вполне можно. Это доказывает то, что раньше у меня была Нагайна - змея, магический фамилиар и мой крестраж тоже. Странно, что я не задумывался об этой несостыковке в прошлом, но я объясняю такую оплошность безумством из-за разделения души. В “Наитемнейших” было написано, что осколок души можно присоединить только искренним раскаянием, но я уже не доверял этой книге. Душа - вещь непонятная, неисследованная, и трактаты на эту тему всегда расплывчаты. Автор “Наитемнейших” просто собрал в своем собрании версии, наиболее популярные в его время, но это не значит, что не было других обходных путей.

Рид задумался, вспоминая, как ругал себя-школьника, поверившего первой книге, доверив ей свою душу и жизнь, но потом в зародыше убил всю злость на книгу, признав, что виноват он был сам, и то, что творил маньяк-Волдеморт, все еще лежит на его плечах грузом ответственности.