Поневоле начал размышлять о Сашке. Видно, он здорово влип с этим Вадимом Павловичем. Поэтому с самого начала не хотел меня подставлять. И все для этого делал. И добился своего. Рахманов наверняка допросит этого сторожа из "Рыболова Сенежья", но тот подтвердит, что с девятого по двенадцатое июля я в самом деле был на Сенеже. Так что со мной все в порядке. У меня - алиби. Железное, неопровержимое алиби. Сашке я могу сказать за это только спасибо.
Неожиданно пришло в голову: ведь надеясь на свое алиби, я повторяю старую ошибку - пытаюсь плыть по течению. Причем делаю это лишь по одной причине: так легче. В июле, когда Сашка попросил кого-то куда-то подвезти, я даже не попытался выяснить, что это могут быть за люди, что это вообще за предприятие. А потом, когда по просьбе Юры и Жени начал на своей шестерке преследовать трейлер? Я даже не задумался, что происходит! Я слушал, что они мне говорили, делал, что они мне говорили. Как последний лопух. Опять всего-навсего плыл по течению. Плыл, потому что так было легче.
Разумеется, Сашка мой друг. И все же мне никогда не нравилась его привычка чрезмерно темнить, все скрывать от меня. Даже то, что очевидно. Но я ни разу ему ничего об этом не сказал! Я не только не сказал, даже не пытался понять, что стоит за этим умолчанием, за теми фактами, которые были на виду! Но мог ли я что-нибудь понять раньше? А теперь?
Что я теперь могу понять из того, что знаю? Немногое. Могу предположить, что Юра и Женя арестованы или будут вот-вот арестованы. А вот арестован ли Вадим Павлович, неясно. Скорее всего на свободе, но его активно ищут.
Почему Рахманов сказал, что Вадим Павлович может входить в окружение Веры? Что-то совсем уж непонятное. Ведь если Вера знает Вадима Павловича, значит, она может быть связана с Юрой и Женей? С двумя убийцами? Но так можно договориться до того, что Вера - самая обычная уголовница. Разве похоже это на Веру? Но если исходить из вопроса Рахманова, так оно и есть. Ну и история! Стоит попасть к следователю, как тебя уже начинают подозревать в самых немыслимых вещах. Хотя откуда у Веры такие деньги? Пятнадцать тысяч отдала, даже не моргнув. А с другой стороны, у нее так много антиквариата, картин. Все это со временем дорожает. Она может продавать что-то.
Нет, во всем этом мне не разобраться, подумал я. Только с помощью Сашки. И то если не будет темнить. Надо поговорить с ним всерьез. Начистоту. Чтобы не осталось никаких недоразумений.
Выпив четвертую чашку кофе, я расплатился и вышел из кафе.
К "Форуму" подъехал без четверти шесть. Без пяти в зеркале возник радиатор девятки. Выйдя из своей машины, Сашка обошел мой багажник, сел рядом. Посмотрел испытующе:
- Серега, ну как?
Я промолчал.
- Плохо? Или терпимо?
- Смотря что считать терпимым. Мне многое неясно. И я хотел бы кое-что выяснить. Хотя, Сань, я понимаю, как тебе сейчас тяжело.
- Выяснить что?
- Ну насчет всей этой истории.
- Какой?
- Ну, с Вадимом Павловичем. Юрой, Женей. И... остальными.
Довольно долго Сашка сидел, глядя на улицу. Потом вздохнул:
- Ты говоришь так, будто я пытаюсь что-то скрыть. Я ведь как раз и хочу выяснить все. Вместе с тобой.
- Что-то я этого не заметил. Во всяком случае, раньше.
Сашка поправил волосы. Сказал, явно сдерживаясь:
- А где ты был сам раньше? В Дагомысе? На Рижском взморье? Вспомни: хоть раз ты пытался завести об этом разговор? Как ты выражаешься, "раньше". Хоть раз поинтересовался, что происходит?
Сашка был абсолютно прав: до сегодняшнего дня вся эта история меня не интересовала. Ответить мне было нечего. Я лишь посмотрел на него и промолчал. А он вдруг резко повернулся ко мне, сказал:
- А вот если бы ты поинтересовался, я мог бы кое-что сообщить!
- Что?
- Например, то, что Вадим Павлович не оставил меня в покое. И вряд ли оставит.
- Серьезно?
- Серьезно. Он мне в эти месяцы несколько раз звонил. И кстати, сегодня.
Я молчал, подавленный этой вестью.
Сашка откинулся на сиденье:
- Ладно. Будем исходить из твоего разговора со следователем. Долго он тебя терзал?
- Не очень. Чуть больше часа.
- Что хоть из себя представляет этот следователь?
- В каком смысле?
- Ну, какой он из себя внешне? Как держится?
- Такой круглолицый, добродушный. А держится вежливо, спокойно. Вопросы задает тихим голосом.
- Понятно. Таких как раз и надо бояться. Как его зовут?
- Фамилия Рахманов. Зовут Андрей Викторович.
- Как они на тебя вышли?
- Из-за контрамарки.
- Из-за какой контрамарки?
- Из-за обычной контрамарки.
Выслушав мой рассказ, Сашка посидел в задумчивости. Печально сказал:
- Надо же. Я допускал, что ты засветишься из-за номеров. Но не из-за этого!
- Какая разница, из-за чего я засветился?
- Контрамарка потянет за собой Алену. Ладно, давай дальше.
- Дальше следователь спросил, где я был девятого июля и что делал в тот день. Я сказал, что с девятого июля был на Сенеже. Без машины. Поехал туда на этюды. Расположился около базы "Рыболов Сенежья". И пробыл до понедельника двенадцатого.
- О Вере он не спрашивал?