Речь определенных социально замкнутых групп (воров, бродяг и т. д.) называется арго (фр.
Недостаточная изученность жаргонизмов и арготизмов, а также их подвижность в языке — миграции из одной лексической группы в другую — отражается и в непоследовательности их толкования составителями словарей. Так, в «Словаре русского языка» С.И. Ожегова слово
Жаргонизмы и еще в большей степени арготизмы выделяются вульгарной окраской. Однако их лексическая ущербность объясняется не только стилистической сниженностью, но и размытым, неточным значением. Смысловая структура большинства жаргонных слов варьируется в зависимости от контекста. Например, глагол
Возникновение и распространение жаргонизмов и арготизмов справедливо оценивается как отрицательное явление в развитии национального языка. Поэтому языковая политика заключается в отказе от их использования. Однако писатели и публицисты вправе обращаться и к этим словарным пластам в поисках реалистических красок при описании соответствующих сторон нашей действительности. При этом жаргонизмы, арготизмы должны вводиться в художественную речь только цитатно, как и диалектизмы.
1. В чем отличие общеупотребительной лексики от лексики, имеющей ограниченную сферу употребления?
2. Каково определение диалектизма?
3. Какие типы диалектизмов выделяются в лексической системе русского языка?
4. Каково использование диалектизмов как стилистического средства?
5. Какие слова относятся к терминологической лексике?
6. Какие слова относятся к профессиональной лексике?
7. Чем отличаются термины от профессионализмов?
8. Что такое жаргон?
9. Что такое арготизм?
10. В чем проявляется лексическая неполноценность жаргонизмов по сравнению со словами, принадлежащими к общенародной лексике?
— Как не быть! всяк случается, братец ты мой, — начал опять ярославец, — ты не серчай… Вот, примерно, — прибавил он после молчка, — у нас по соседству, верстах эвтак в пяти, и того не станет, жил вольный мужик, и парень у него, сын, уж такой-то был знатный, смирный, работящий, что говорить, на все и про все парень!.. С достатком и люди-те были… Об лето хаживали, вишь, они по околотку… крыши да дома красили, тем и пробавлялись; а в зимнее дело либо в осенину ходили по болотам, дичину всякую да зайцев стреляли: кругом их такие-то все болота, и, и, и! страсти господни! пешу не пройтить! вот какие болота! Ну, хорошо; и говорю, мужички богатые были, не то, примерно, голыши какие… Старик-ат, куды, сказывают, горазд был знать места, где дичина водилась; куда, бывало, поедет, руками загребай…
Филипп налил брусницы водой, заткнул клоком скошенной травы и одну припоясал, свешивая на лопатку, сам, а другую подал Кареву.
Косы звякнули, и косари разделились на полувыти.
— Наша вторая полувыть, — подошел к Филиппу вчерашний старик. — Меримся, кому от краю.
Филипп ухватился за окосье, и стали перебираться руками.
— Мой конец, — сказал старик, — мне от краю.
— Ну, а моя околь, — протянул Филипп, — самая удобь <…>
— Бреди за ним по чужому броду, — указал он Кареву на старика, — меряй да подымай косу.
Карев побрел, и сапоги его как вымазались в деготь: на них прилип слет трав и роса.
— А коли побредешь, — пояснил старик, — так держи прям и по цветкам норови, лучше в свою не зайдешь и чужую не тронешь.