Читаем Современный русский язык полностью

Причисление этих конструкций к дополнениям весьма условно, так как они не выражают объектных отношений, не связаны по смыслу с действием как предмет, на который переходит действие или который является результатом действия, и т. д. Основание для отнесения этих оборотов к дополнениям чисто внешнее — связь управления и возможность постановки к ним падежного вопроса.

§ 185. Обособленные уточняющие и пояснительные члены предложения.

Обособление в собственном смысле слова имеет в виду второстепенные члены предложения. Наряду с этим встречается интонационно-смысловое выделение в предложении слов, которые являются не только второстепенными, но и главными членами. Это — так называемое уточнение и пояснение.

Под уточнением понимается сужение объема понятия, его ограничение. Так, в предложении Гроза началась вечером, часу в десятом (Акс.) обстоятельство времени вечером ограничивается, уточняется более узким по значению одноименным членом предложения часу в десятом.

Чаще всего уточняющими являются обстоятельства места и времени:

1) Я пошел вправо, через кусты (Т.); Вдруг на повороте реки, впереди, под темными горами, мелькнул огонек (Кор.);

2) На другой день, рано утром, Оленин проснулся от свежести в своей перекладной и равнодушно взглянул направо (Л.Т.); Летом, вечерними зорями, на вершину кургана слетает из подоблачья степной беркут (Шол.).

В приведенных примерах уточняемый член предложения выражен наречием, а уточняющий — предложно-падежной формой, и наоборот. Но есть конструкции, в которых уточняемый и уточняющий члены выражены морфологически одинаково — наречиями или существительными: Тогда, весной, когда вы приходили обедать, вы, были моложе, бодрее (Ч.); На дорожке, под елкой, стояла санитарная двуколка (Буб.).

Уточняющим может быть также обстоятельство образа действия: Он встряхнул кудрями и самоуверенно, почти с вызовом, глянул вверх, на небо (Т.); Бабы зашумели все сразу, в один голос, не давая Давыдову и слова молвить (Шол.).

Особыми являются случаи, когда уточняющий член предложения шире по выражаемому понятию, чем уточняемый: Я лежал на кровати, в незнакомой горнице, и чувствовал большую слабость (П.); Я слышал эти рассказы под Аккерманом, в Бессарабии, на морском берегу (М.Г.).

Под влиянием значения уточняемого члена предложения может измениться синтаксическая функция уточняющего слова: Вечером, у ворот, я с тоской поведал Людмиле… (М.Г.) (уточняющий член имеет не столько пространственное значение, сколько временное — «когда я находился у ворот»).

Уточняющие члены предложения могут располагаться «цепочкой» (последующее слово уточняет значение предшествующего): Впереди, далеко, на том берегу туманного моря, виднелись выступающие лесистые холмы (Л.Т.); Шагах в шести от Челкаша, у тротуара, на мостовой, прислонясь спиной к тумбочке, сидел молодой парень (М.Г.).

В роли уточняющих членов часто выступают определения: Эта повесть небольшая, в три печатных листа (Т.); Пройдя какую-то пустую, без жителей, деревню, эскадрон опять поднялся на гору (Л.Т.).

Близко к уточняющим стоят пояснительные члены предложения. Общим у них является пояснительная связь, различие же заключается в том, что уточнение — это ограничение понятия, переход от более широкого, общего понятия к более узкому, частному, а пояснение — это обозначение в данном контексте одного и того же понятия другим словом или другими словами. Так, в предложении …С каким вниманием я выслушал бы все ваши, драгоценные для меня, замечания (Т.) об уточнении можно говорить не в терминологическом значении слова, так как сочетание драгоценные для меня не ограничивает объем понятия, выраженного предшествующим определением ваши, а разъясняет его, конкретизирует.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки