Читаем Советская система: к открытому обществу полностью

Есть еще одна группа потребностей, которую критический подход совершенно не способен удовлетворить. Это поиски определенности. Естественные науки могут делать однозначные выводы, потому что имеют в своем распоряжении объективные критерии. Общественным наукам гораздо сложнее, потому что объективности мешает рефлексивность, и когда требуется выработать надежную систему ценностей, критический подход бесполезен. Очень трудно возводить систему ценностей на фундаменте личности. Во-первых, личности подвержены самой большой неопределенности – смерти. Во-вторых, они являются частью ситуации, внутри которой они должны действовать. Практически невозможно, чтобы один человек разработал свою собственную систему ценностей. В основном система ценностей наследуется или заимствуется из других источников; критический пересмотр ее, который может осуществить каждый, лишь скользит по поверхности.

Традиционный тип мышления гораздо лучше приспособлен для решения этой задачи. Он не различает верования и действительность: религия, или ее первобытный вариант, анимизм, охватывает всю мыслительную сферу и требует нерассуждающей лояльности. Неудивительно, что люди тоскуют об утерянном рае первобытного блаженства! Догматические идеологии обещают удовлетворить это желание. Проблема в том, что это возможно, только если избавиться от противоречащих представлений. Это делает догматические идеологии почти такими же опасными для демократии, как опасно для традиционного типа мышления существование альтернативных объяснений.

Успех критического типа мышления в других областях может помочь свести к минимуму важность, придаваемую догматическим представлениям. Существует область жизненных интересов, а именно материальные условия жизни, где возможно-достижение очевидных положительных результатов. Разум обычно сосредоточивает свои усилия там, где они могут принести результаты, обходя менее перспективные вопросы. Вот почему бизнес считается важнее поэзий в западном обществе. Пока идет развитие материальной сферы жизни и повышение жизненного уровня и пока это воспринимается как нечто положительное – власть догмы может быть ограничена.

<p>Открытое общество</p><empty-line></empty-line><p>Совершенная конкуренция</p>

Трудно вообразить общество, обладающее крайней степенью изменчивости. Конечно, общество должно иметь какую-то постоянную структуру, в противном случае как бы оно могло поддерживать сложнейшие отношения цивилизации? И тем не менее такое общество можно не только постулировать: оно уже подробно и широко изучалось в рамках теории совершенной конкуренции. Совершенная конкуренция обеспечивает для экономических единиц альтернативные ситуации, которые лишь отчасти уступают тем, которые они имеют в настоящий момент. В случае малейшего изменения обстоятельств экономические единицы готовы быстро отреагировать. При этом их зависимость от существующих отношений поддерживается на минимальном уровне. Результатом является общество, обладающее крайней степенью изменчивости, но которое в то же время может и совсем не изменяться.

Я принципиально не согласен с теорией совершенной конкуренции, но я использую ее в качестве отправной точки, потому что она имеет отношение к концепции общества крайней степени изменчивости. Объясняя,-[12] чем я не согласен с подходом классической экономики, я могу пролить больше света на это понятие, чем если бы я пытался рассматривать его отдельно. Мое основное возражение теории совершенной конкуренции состоит в том, что она предполагает статическое[13] равновесие, в то время как я считаю, что открытое общество должно находиться в состоянии динамического неравновесия.

Совершенная конкуренция описывается экономической теорией следующим образом: большое число индивидов, каждый со своей собственной шкалой ценностей, сталкиваются с большим количеством альтернатив. из которых они могут свободно выбирать. Если каждый человек осуществляет свой выбор рационально, он в результате выберет себе то, что ему действительно подходит и нравится. Затем классическая теория доказывает, что благодаря большому количеству альтернатив выбор одного индивида не мешает другим индивидам осуществлять свой выбор, таким образом, совершенная конкуренция означает положение, которое максимально обеспечивает благополучие каждого.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
10 гениев политики
10 гениев политики

Профессия политика, как и сама политика, существует с незапамятных времен и исчезнет только вместе с человечеством. Потому люди, избравшие ее делом своей жизни и влиявшие на ход истории, неизменно вызывают интерес. Они исповедовали в своей деятельности разные принципы: «отец лжи» и «ходячая коллекция всех пороков» Шарль Талейран и «пример достойной жизни» Бенджамин Франклин; виртуоз политической игры кардинал Ришелье и «величайший англичанин своего времени» Уинстон Черчилль, безжалостный диктатор Мао Цзэдун и духовный пастырь 850 млн католиков папа Иоанн Павел II… Все они были неординарными личностями, вершителями судеб стран и народов, гениями политики, изменившими мир. Читателю этой книги будет интересно узнать не только о том, как эти люди оказались на вершине политического Олимпа, как достигали, казалось бы, недостижимых целей, но и какими они были в детстве, их привычки и особенности характера, ибо, как говорил политический мыслитель Н. Макиавелли: «Человеку разумному надлежит избирать пути, проложенные величайшими людьми, и подражать наидостойнейшим, чтобы если не сравниться с ними в доблести, то хотя бы исполниться ее духом».

Дмитрий Викторович Кукленко , Дмитрий Кукленко

Политика / Образование и наука