Совет Девяти

Отчего-то Омарейл это было неприятно. Лишь позже, ворочаясь в кровати в безуспешных попытках уснуть, она попыталась проанализировать свои ощущения и поняла: ей понравилась Соль. Красивая, казалось бы, уверенная в себе молодая женщина с приятной, решительной манерой говорить, тонким чувством юмора и силой воли, она до неузнаваемости менялась в компании Белории. Становилась тихой, чрезмерно заботливой, внимательной к этому мужчине.

Но в конечном счете принцессы это не касалось, поэтому она постаралась отгородиться от досады и недовольства, сосредоточившись на главном, а именно: Патер пригласил их с Нортом на ужин, который должен был состояться через три дня.

Завтракали они вдвоем, поэтому смогли обсудить дальнейшие планы.

– Я думаю, перед визитом к Белории стоит узнать о нем побольше. Я попробую выведать что-то у Соль и Иронии.

– Не стоит пренебрегать Космосом, – добавил Даррит, – он ребенок, но может оказаться более искренним и беспристрастным, чем взрослые.

Омарейл кивнула, а затем сказала:

– А еще мы можем порасспрашивать местных. На той улице, где много всяких лавок, были очень разговорчивые продавцы и мастера.

Так начались три дня разговоров с местными жителями. Но дало им это совсем немного. Большинство относилось к Белории спокойно: без восхищения, но и без ненависти. Он был сдержанно вежлив со всеми, но никто бы не смог назвать его «приветливым». Патер не хамил и никогда не отчитывал, но в душах местных жителей жил трепет перед этим человеком. Вытаскивая на поверхность чувства собеседников, Омарейл вязла в них, не в силах размотать этот странный клубок.

– Белория проделал непростую работу, – задумчиво проговорил Даррит, когда они гуляли в небольшом сквере с голыми деревьями. – Он слой за слоем накладывал нужные ему эмоции на этих людей – скорее всего, во время публичных выступлений. Налицо выверенная работа, четко продуманный план. Вы заметили, что практически у всех, с кем мы разговаривали, чувства идентичны?

Нет, она не заметила, но, когда Норт обратил ее внимание на это, осознала, что так и было.

– Похожим образом я поступал с учениками в школе, – пояснил он. – На большую аудиторию нужные эмоции распространяются легко, но оказываются не такими сильными. Однако при регулярной работе, накладываемые одна за другой, формируют определенное отношение. Если не вызывать в душе людей противоречий, не делать ничего вызывающего, подкреплять понятным поведением, вы получите то, что мы имеем.

– Но почему бы не вызвать всенародную любовь? – удивленно спросила Омарейл. – Так легко было бы добиться хотя бы симпатии!

Даррит хмыкнул, и воздух облачком вырвался из его рта. Подняв лацканы своего сюртука, так, что непослушные черные волосы стали касаться ворота, он потер руки, спрятанные в перчатки, пытаясь согреться.

– Видите ли, любовью трудно управлять. С одним человеком это возможно, хотя и может быть затруднительно. С толпой – просто опасно. Наиболее удобно манипулировать группой людей, настроенных нейтрально, но испытывающих легкий страх. Страх, несущественный в повседневности, но мешающий нарушать правила и вообще высовываться. Любовь же… любовь толкает на необдуманные поступки и делает человека непредсказуемым.

Он сделал небольшую паузу.

– Любовь создает проблемы, которые мешают идти к цели…

– Мы все еще про толпу? – пробормотала Омарейл, не глядя на Даррита.

Ее спутник немного помолчал, и принцесса уже и не ждала ответа, когда Норт сказал:

– По моему опыту, от любви одни неприятности.

Они продолжали идти по дорожке, хрустящей от мелкого гравия и инея. Сумерки постепенно завладевали сквером, размывая очертания деревьев, кустов и скамеек.

– Уверена, бывает и счастливый финал, – тихо проговорила Омарейл.

Даррит остановил ее, положив руки на плечи и повернув к себе. Он всегда разговаривал так, стоя напротив, глядя в глаза, если речь шла о чем-то серьезном. Принцесса предположила, что это была привычка эксплета: всегда добиваться зрительного контакта, не говорить о важном на ходу.

– У вас будет счастливый, – проникновенно сказал Норт, пока Омарейл пыталась разглядеть что-то в его потемневших от вечернего сумрака глазах. – Мы избавимся от предсказания. Вы станете самой обыкновенной принцессой.

Оба усмехнулись подобной формулировке. Девушка втянула носом воздух и почувствовала знакомый аромат. Свежий лимон, бергамот, ветивер и резкие нотки лаванды. Этот сложный запах заставил ее сердце сжаться от волнения.

– И затем вы встретите какого-нибудь знатного господина, влюбитесь в него. У вас будет пышная королевская свадьба. После церемонии в Храме Света вы поедете в открытой карете по улицам Астрара, а толпа вокруг будет ликовать, любуясь прекрасной невестой.

Омарейл глубоко вдохнула и почувствовала: в аромате появилась то ли ель, то ли можжевельник, и теперь казалось, что они с Нортом были не в сквере Нортастера, а в каком-то волшебном хвойном лесу, где рос розмарин и что-то пряное и волнующее, а вдали за деревьями спряталась поляна с цветами.

– А ты? – спросила она. Ее серые глаза глядели на него печально и в то же время требовательно.