Совет Девяти

Когда Омарейл и Вереск вышли на улицу, чтобы попрощаться и разойтись по своим делам, принцесса задержала его, взяв за руку.

– Спасибо, что так высказался перед дядей.

Он скромно улыбнулся, безразлично пожав плечами, но Омарейл чувствовала, какие эмоции бурлили в его душе. Им было трудно сопротивляться. Ее живот скрутило спазмом волнения. Она понимала, что состояние передавалось от молодого человека, и тем не менее позволила себе податься вперед и осторожно коснуться губами его щеки.

– Думаю, могу уверенно заявить, что это «спасибо» не только от меня, но и от принцессы.

Вереск ухмыльнулся и ответил:

– Ее благодарности мне ни к чему, а твои приму с радостью.

Он склонился и поцеловал девушку в ответ, не менее нежно, но в губы. Когда кто-то проходил мимо и задел плечо Вереска, они неловко отстранились друг от друга.

Омарейл обернулась и увидела две удаляющиеся спины – одна в черной фуфайке, контрастирующей с длинными белыми прядями до лопаток, другая – в темно-синем сюртуке с полоской белоснежной рубашки на вороте, почти скрытой непослушными черными волосами.

Вряд ли толкнул Бордора. И вряд ли Даррит сделал это случайно. Вереск тоже это понял, потому что, потерев плечо, сказал:

– Кажется, твой брат не очень рад нашему общению.

Омарейл закатила глаза. То, как Норт оберегал ее, порой выходило за рамки разумного.

Но вместо того чтобы сказать, что все это не важно и что Даррит просто сложный человек и не стоило обращать на него внимание, она завела беседу совсем о другом. Она объяснила, что они с «братом», кажется, продвинулись в поисках мамы и им предстояло ехать в другой город.

– Мы можем уехать в любой момент, – пояснила она, в самом деле опасаясь, что придется покинуть Успад без предупреждения.

Вереск был огорчен, его тоска и нежелание принимать правду, надежда что-то изменить рвали душу Омарейл на части.

– Ты знаешь, – сказала она шепотом, – мы все равно не смогли бы быть вместе. Но я хочу, чтобы ты запомнил мое лицо, и мою благодарность, и этот самый момент. И, поможет небо, однажды ты все поймешь, и у тебя на сердце станет светло и радостно.

Она искренне желала ему добра. С грустной улыбкой она брела домой, запоминая серые улочки Успада. Интуиция подсказывала ей, что если они и увидятся вновь, то не скоро.

Вечером все ее предположения подтвердились. Даррит, весьма довольный, заявил, что Бордора был полностью убежден в необходимости отмены указов, касающихся предсказания.

– Мы уезжаем сегодня же. У нас есть час, чтобы собрать вещи и успеть на вечерний поезд.

Всю дорогу до вокзала принцесса была молчалива и грустна.

– Вы знаете, что принцесса Севастьяна и господин Советник тоже едут в Нортастер? – спросил вдруг Даррит, когда они уже вошли в здание вокзала.

Тоска быстро сменилась возбуждением. Она не знала, от чего волновалась больше: от мысли, что ее могли узнать и раскрыть, или от осознания, что она вновь могла увидеть сестру и Советника.

Вдвоем Омарейл и Норт подошли к кассе. Через небольшое окошко они увидели миловидную темноволосую девушку со сложной прической.

– Привет, Ветер, – поздоровался Даррит и одарил ее самой обаятельной улыбкой, которую принцессе доводилось видеть.

Глаза молодого мужчины быстро сделались черными, и лицо продающей билеты девушки изменилось, приняв глуповатый вид.

– Вот мы и уезжаем, – вздохнув, произнес Норт.

– О-о, – ротик Ветер сложился в трубочку, а брови – домиком.

– Да, все хорошее когда-то кончается. Дай, пожалуйста, два билета до Нортастера.

– Ах, если бы я могла, я не продала бы их тебе, – вздохнула девушка.

На мгновение лицо Даррита окаменело, а затем он чуть склонил голову набок. Омарейл готова была поклясться, что видела, как пульсировал его зрачок.

– Знаю, что ты говоришь не всерьез, ты ведь хочешь помочь мне.

– Да, конечно, – кивнула она, став похожей на куклу.

Принцесса легонько ткнула спутника в плечо – ей не хотелось, чтобы он перестарался.

– Дайте, пожалуйста, ваши паспорта, – попросила Ветер, взяв два бланка для билетов.

– Разумеется, – широко улыбнулся молодой человек и просунул в окошко свой.

Ветер заполнила первый бланк.

– Второй паспорт? – произнесла она.

– Ах, прости, я залюбовался… – Даррит изобразил смущение, и Омарейл невольно закатила глаза.

Ветер захихикала и начала заполнять второй бланк.

– Мирра, дай, пожалуйста, твой паспорт.

Он не смотрел на принцессу, и тон его был таким, будто бы он и вправду ожидал, что сейчас она протянет ему документ. Но он ведь не ожидал получить паспорт Мираж Селладор?

– Мирра Даррит, – продиктовал он, пока Омарейл пыталась заглянуть ему в глаза и понять, что делать.

А затем он сообщил номер – номер выдуманный, так как и человека по имени Мирра Даррит не существовало. Принцесса начала делать вид, что ищет что-то в карманах, а Ветер в это время выжидающе уставилась на Норта.

– Послушай, я хотел спросить у тебя, – начал тот, неловко поглядывая на «сестру». – Тебе понравился букет?

Ветер выдохнула:

– Это был ты?

– Да, если ты про еловые ветки, украшенные сушеными ягодами и шишками, – он прочистил горло. – Тебе наверняка дарят каждый день, и не по одному…