Совет Девяти

Долгое время они просто смотрели по сторонам. Вскоре, когда теплый свет от засыпающего солнца превратился в холодные сумерки, Омарейл начала погружаться в сон. Она положила голову на плечо Даррита, а очнулась, уже когда мотор заглох и лодка остановилась.

– Ужин, – объявила Буря. – Что вы там купили в лавке?

Омарейл с готовностью продемонстрировала запасы.

– Пилигрим, а что все-таки они знают про Даррита? – спросила вдруг принцесса.

– Я называл вашему отцу его имя в самом начале, так что, полагаю, они знают о нем все.

– А кто – они? Все? Или только папа и его помощник?

– Не могу знать, – пожал Пилигрим плечами, – я не видел никого, кроме них двоих. Но у меня сложилось впечатление, что они стараются не посвящать в это дело лишних людей.

Это мало успокаивало. Сова так долго вертела всеми в Орделионе, что ее давно не считали «лишним человеком».

– А ты ничего не знаешь о том, что предпринимает папа? Помимо того, что просит тебя следовать за мной?

Пилигрим покачал головой:

– Каждый знает столько, сколько ему положено. Они сохраняют осторожность и правильно делают. В конце концов, им неизвестны мои истинные намерения.

Даррит и Омарейл одинаково резко обратили к нему свои лица.

– Я пытаюсь вас защитить. И вы двое, – он указал на них рукой, в которой держал кусок хлеба, – как эксплеты должны это понимать. Но ваш отец не умеет читать эмоции, поэтому совершенно правильно подозревает, что я могу вешать ему лапшу на уши.

– Точно, – резко сказала Буря. – Этот тип легко может выдать себя за «своего», втереться в доверие, заставить верить каждому его слову, а на деле оказаться проклятым предателем.

Она добавила еще пару крепких ругательств, а затем раздраженно швырнула огрызок от яблока в реку.

– Не все, что я говорил, было ложью, – прорычал Пилигрим, легко заводясь от слов Бури.

– Ну да, когда ты говорил, что голоден как волк, думаю, ты был честен! – она резко встала и начала протирать тряпкой штурвал.

Пилигрим поднялся и рявкнул ей в спину:

– Просто скажи прямо, что на самом деле выводит тебя из себя!

Она дернула плечом, а он чуть спокойнее, но куда язвительнее продолжил:

– Давай честно, вовсе не то, что я оказался гвардейцем и отправил в Успад твою команду, которая по большей части состояла из полнейших отморозков.

Буря неторопливо развернулась и, сложив руки на груди, с наигранным любопытством подняла брови.

– Это обычные бабские обиды, – в обвиняющем жесте указывая на нее пальцем, прошипел Пилигрим. На что Буря издала возмущенное «Ха!». – Ты думала, что у нас все было по-настоящему, – с явной издевкой продолжил он, – а оказалось, я всего лишь исполнял свою роль. Не так ли, дорогуша? Уязвленная женская гордость. Хоть тебе и тяжело признать, что ты такая же обычная баба, как и все.

Омарейл не поняла, как это произошло, просто в один момент Пилигрим стоял на борту, а в следующий – Буря вытолкнула его в воду. Разница в росте у них была небольшая, да и эта женщина привыкла работать руками, но гвардеец все равно оставался куда сильнее ее. Однако его подвела неустойчивость лодки на воде, а также недостаточно высокий борт. Он запнулся о скамью и просто упал в реку.

Принцесса вскрикнула, почти готовая броситься на помощь утопающему, хотя сама не плавала ни разу в жизни.

– Дура! – проорал, в свою очередь, тот, отплевываясь от воды.

Буря не стала дожидаться, пока Пилигрим сумеет забраться обратно в лодку, и просто завела мотор. Гвардеец понял это и поспешил ухватиться за борт. Уже на ходу он сумел перевалиться через него и вновь оказаться на своей скамье. Пытаясь отжать одежду и подсушить волосы предложенным Омарейл полотенцем, которое она извлекла из своего багажа, Пилигрим продолжал прожигать спину Бури гневным взглядом. Та, казалось, ничего не замечала, смотря строго вперед.

На ночь они пришвартовались в какой-то мелкой деревеньке, в таверне на берегу для них нашлось несколько свободных комнат. Омарейл ушла к себе, чтобы продолжить отдых. Буря, как она слышала, тоже поднялась почти сразу – их комнаты были смежными, а стены очень тонкими. Когда вернулись Даррит и Пилигрим, она не знала, но вот утром разбудила их с большим трудом, стуча поочередно в две двери и вызывая недовольство других посетителей. Оба мужчины выглядели помятыми и невыспавшимися. Они доплелись до «Сестры», отказавшись даже позавтракать, и уснули, стоило обоим опуститься на свои места. Буря презрительно фыркнула, глянув на них, а Омарейл, лишь оказавшись рядом с Дарритом, по запаху поняла, что он выпивал.

Мужчины пришли в себя только к вечеру. Путники не стали останавливаться на ужин, чтобы сэкономить время, и обошлись тем, что осталось от запасов, купленных Омарейл. Зато к полуночи лодке удалось достигнуть Фортосдора. Оставив «Сестру» на пристани, все четверо отправились на поиски гостиницы. Та обнаружилась совсем неподалеку: достаточно было лишь подняться вверх по деревянной дорожке – и справа же красовалась вывеска «Гостиница № 1».