Совещание

Готье-Монвель. В жюри премии Жирардена вообще ни одной женщины, в жюри академической премии — тоже только одна...

Клодина Ле Галлек (перебивает). Меня не интересует состав других жюри. Вы бы еще напомнили мнe, чтo во Французской академии первая женщина появилась только через триста пятьдесят лет после основания.

Готье-Монвель. Французская академия — это Французская академия. В эпоху ее основания...

Клодина Ле Галлек. Но у нас давно уже не правит кардинал Ришелье. Чтобы присуждать литературные премии, не нужны ни особая спортивная подготовка, ни могучие бицепсы: тут легко справится обычный человеческий мозг, даже со средним количеством извилин.

Готье-Монвель. Если нам дорог авторитет нашего жюри, мы просто обязаны включить в его состав такого видного писателя, как Огюстен Фейю. И вдобавок расстелить перед ним красную дорожку. (Пауза.) Я не знаю ни одного автора — мужчину или женщину, — которого можно было бы поставить рядом с ним.

Клодина Ле Галлек. Да бросьте вы! Если уж так необходимо сохранить процентное соотношение, кто вам мешает выбрать среди авторов "Вожла" какую-нибудь авторшу, писательницу — вас коробит, когда я произношу эти слова в женском роде! — которая по таланту не уступала бы — почти не уступала бы! — вашему Огюстену Фейю?.. Например, Пьеретту Деланд...

Готье-Монвель. Пьеретту Деланд? (С глумливым смехом.) Низкопробное бульварное чтиво!

Шариу. Дорогая, вы же повелеваете нами, так зачем вам делить власть с мадам Икс или с мадемуазель Игрек?

Клодина Ле Галлек. Не с мадам Икс и не с мадемуазель Игрек. Я упомянула Пьеретту Деланд потому, что она вызывает у меня не просто уважение, а восхищение. У нее бездна таланта.

Шариу. У нее бездна таланта... а, кроме того, она — жена вице-президента и генерального директора одного из крупнейших частных телеканалов!

Клодина Ле Галлек. Но замужняя женщина всегда чья-то жена!

Шариу. Ну конечно! Только в данном случае — не чья-нибудь, а Филиппа Деланда... и вряд ли вы в обиде на Филиппа Деланда за то, что его канал купил права на экранизацию четырех ваших романов. Четырех сразу — Деланд явно не мелочится.

Клодина Ле Галлек. Зато вы придираетесь к мелочам!

Готье-Монвель (пытается утихомирить их). Успокойтесь, успокойтесь, прошу вас...

Клодина Ле Галлек. Жан-Поль, разве можно спокойно слушать такое? Александр позволяет себе...

Готье-Монвель (перебивая). Александру за эту неделю довелось столько пережить. Визит к умирающему Бенаму совсем выбил его из колеи... Вы должны простить его...

Клодина Ле Галлек. Я его прощаю, но...

Готье-Монвель. Неужели вас не радует, что вы здесь в центре внимания, что у ваших ног — девять мужчин? Почему же вы тогда не требуете, чтобы в жюри было поровну мужчин и женщин — в последнее время только и разговору, что о равенстве полов? Почему бы нам не ввести квоты? В этом году дали премию мужчине, так на следующий год дадим женщине - пусть даже на следующий год не будет ни одной, как вы выразились, авторши, достойной этой награды. (Пауза.) Это просто смешно.

Клодина Ле Галлек. Смешно или нет, но Фердинана должна заменить женщина. И даже тогда до равенства будет еще очень далеко.

Готье-Монвель. Вам бы на демонстрацию суфражисток в девятьсот первом году!

Клодина Ле Галлек. Почему бы и нет? Если мы добились права голоса, то это явно не заслуга таких мачо, как вы. Меня вполне устраивает, что я женщина: вы, господа, можете и впредь водить нас в ресторан и платить по счету, можете открывать перед нами дверь и целовать нам руку — я не против. Но я категорически не согласна с тем, что ваш грубый голос, колючая борода и волосатая грудь дают вам право считать нас умственно отсталыми, годными лишь на то, чтобы поддакивать вам, когда вы произносите очередную банальность за столиком кафе. (Достает из сумочки сигару и спички.) Теперь хозяйками этих кафе станем мы, женщины! Итак, возвращаясь к Пьеретте Деланд... (Разрывает бумажный ободок на сигаре и чиркает спичкой.)

Готье-Монвель. Нет-нет, умоляю вас! Только после обеда. Не сейчас. Вы нас насквозь прокурите. И я не почувствую вкус шампанского.

Клодина Ле Галлек. Две затяжки. Только две, не больше. А потом я ее погашу. (Прикуривает.)

Готье-Монвель (отмахиваясь от дыма). Хоть бы пожалели несчастного астматика! (Пауза.) Когда Фейю узнает, что ему утерла нос женщина...

Клодина Ле Галлек. Надо же когда-то начинать. Мужчины утирают нам нос уже двадцать столетий.

Готье-Монвель. Ну, тогда лишние две-три недели ничего не значат. Давайте дождемся более подходящего момента для вашей революции...