Читаем Совершенство полностью

Люси чертит что-то у него на груди. То ли буквы, то ли рисунок. Наконец он понимает, что она рисует сердце. Не сердечко, как на валентинке, а сердце. И тут он понимает, что у него отсутствует пульс, и ощущает странную пустоту внутри, там, где должны быть органы, и вдруг до него доходит, что он бесплотен. Внезапно ему кажется, что грудь у него медленно проваливается внутрь, как пустой бумажный пакет. Он прижимает ее ладони руками.

– А у них хорошие были отношения? – спрашивает она.

– Думаю, да. То есть они умерли, когда мне было шесть, так что… – Он смотрит на невозможносинее озеро вдали. – Кэролайн умерла сразу после того, как мы сюда переехали. Уверен, это их отношений не улучшило.

Он продолжает глядеть вдаль поверх ее плеча невидящими глазами.

– Я тут много думал в последнее время. Мне было мало лет, конечно, но я знаю, что мама иногда пила понемногу, еще до того, как потеряла мою сестру. А потом это стало гораздо хуже. И кто мог ее винить? Если ее девятилетнего ребенка сбил грузовик. Я, в общем-то, уверен, все понимали, от чего у нее начались проблемы с головой. Но что если она вовсе не сошла с ума? Что если она действительно видела Кэролайн? Может ли быть, что она и вправду там была?

– Это возможно, – говорит Люси. – Я-то здесь.

– Я так никогда и не узнаю, верно?

– Не знаю. Но ты их еще увидишь.

Он замолкает; взглядывает вверх, на нее:

– Ты правда так думаешь?

Она с секунду изучает его лицо, потом отвечает:

– Да, правда.

Он целует ее за это. За ее абсолютную убежденность в том, что когда-нибудь он найдет свою семью. За то, что она знала – это именно то, что ему необходимо было услышать, даже если он в этом не уверен.

Она осыпает его легкими, сладкими поцелуями, тихо целует в нижнюю губу, будто пробует на вкус леденец, и, наконец, вот те глубокие, ненасытные поцелуи, которых он жаждет.

– Я рада, что ты здесь, – говорит она. Она рада, что он здесь. Не тому, что она сама вернулась в его мир плоти и крови. И он понимает, что чувствует то же самое.

Каждое слово звучит гораздо интимнее, когда чувствуешь под пальцами плоть. Колин никогда не ощущал подобной близости к кому-либо, даже на той стадии отношений, когда парень обычно представляет собой одну ходячую эрекцию. Сейчас, когда он ее целует, его ощущения почти чересчур остры, и все, что ему хочется – проникнуть как можно глубже ей под кожу губами и пальцами, каждой неистово-голодной частью себя.

Разговор прекращается сам собой, и его прикосновения становятся почти отчаянными, потому что он чувствует странное ритмичное давление в груди и знает, это Джей, там, позади, пытается оживить его тело. Изнутри разливается тепло.

Колин скатывается вместе с Люси со скамейки на тропу и начинает трогать ее все ниже и ниже: вот бедра, вот – потайная гладкость кожи, вот, под тоненькой тканью, где она становится влажной, шелковистой. Ее руки тянутся вниз и обхватывают его, сжимают как раз, как нужно, и на долю секунды он расстраивается, что они зря потратили столько времени на разговоры, но потом он смотрит вниз, на нее и видит ее счастливую улыбку, такую широкую, что она едва помещается на лице, и улыбка эта становится все шире, даже когда он начинает таять прямо у нее в объятьях.

Он не готов уходить, но он знает, что она все равно будет с ним, и каждая секунда сегодняшнего дня была лучше предыдущей. Колин исчезает, унося с собой образ Люси, полураздетой, растрепанной, ее переливчатые глаза и алые губы, которые, улыбаясь, произносят: «Прощай».

<p>Глава 27</p>Она

Люси совсем не обязательно помнить всю свою предыдущую жизнь, она и так знает, что никогда раньше не глядела так подолгу на мужские пальцы.

Они дергаются, будто их приводят в действие металлические шестеренки, загибаются и разгибаются какими-то рывками.

Колин сжимает пальцы, разжимает их опять, а потом, поймав ее взгляд, сжимает в кулак.

– Люс.

Она взглядывает в его нахмуренное лицо.

– М-м-м?

– Я в порядке.

– Твои руки… – Она воспроизводит дерганые движения, не желая произносить «повреждены», или «плохо двигаются», или, самое худшее: «какие-то не такие».

– Иди сюда. Я покажу тебе, как они хороши.

У нее, наконец, вырывается облегченный смешок, но звучит он странно. Скорее похоже на всхлип. Она просто поверить не может, что он здесь, и нормального человеческого цвета, и теплый. И что сейчас, пять часов спустя после погружения в ледяное озеро, единственное, что немного не так – это движения пальцев.

– Не так уж это было и страшно. Ну, возвращаться. – Слышится его шепот в темноте комнаты. Он лежит, погребенный под несколькими слоями одеял, и тишина кажется необычно глубокой, после того как Джей истратил весь заряд энтузиазма по поводу успешной реанимации и отправился провести ночь где-то еще.

Перейти на страницу:

Похожие книги