Совершенно секретно

Что там говорить, Кривоша и на этот раз выручила квалификация. Не отсидев и нескольких месяцев, он был снова освобожден, и невзирая на бывшие грехи перед новой властью, направлен на работу в святая святых новообразованных спецслужб — Спецотдел, где привлекается к разработке сложнейших шифров и их дешифровке. Дальнейший жизненный путь этого уникального человека напоминает скорее шутку потерявшего всякую объективность биографа-графомана: через семь месяцев Кривош снова был арестован “за принятие мер к выезду из страны” и снова был приговорен к расстрелу, но был помилован. В мае 1922-го — очередное освобождение и очередное назначение в контрразведку. Ровно год спустя — арест “за несанкционированные контакты с представителями чехословацкой миссии” и приговор к 10-летнему заключению в концлагерь. В 58 лет Кривош стал узником знаменитых Соловков, где пять лет просидел на теплой должности начальника метеостанции, но в октябре 1928 года постановлением коллегии ОГПУ неисправимого преступника вновь освободили досрочно и снова направили на работу во всё тот же Спецотдел.

Возможно, к концу жизни Владимир Иванович Кривош всё же несколько угомонился, потому что благополучно пережил всех своих зарвавшихся начальников в период “большого террора” 30-х годов, и закончил свою “замечательную” жизнь в 1942 году. С тех пор история знает этого человека как уникального полиглота и беспринципного авантюриста, выдающегося энциклопедиста и удачливого жулика, но на ниве международного шпионажа достойного места ему отведено так и не было. А между тем — весьма напрасно.

Глава 6. В поисках древней Гипербореи

…Стоит только удивляться такой поразительной живучести бывшего царского чиновника, к тому же погрязшего в грязных делишках вокруг продажи важных государственных секретов врагам родины. Многие вполне резонно полагают, что до революции Кривош немало помог большевикам, выдавая подпольщикам секреты царской охранки, однако весь резон проходит, стоит только получше рассмотреть судьбы сотен и тысяч подобных Кривошу “помощников” после того, как власть большевиков окрепла настолько, что в услугах “посторонних” специалистов уже не нуждалась. По всем законам логики и даже природы несомненного хапугу Кривоша большевики должны были бы поставить к стенке без всякого сомнения, но этого не происходит. Гениальный прохвост в свое время шантажировал самого царя, но с новыми хозяевами страны подобный номер вряд ли бы прошел — прецедентов, по крайней мере, не было. Значит, дело тут в чем-то другом, и это “что-то другое” до сих пор находится за пределами исследовательских возможностей самых разных специалистов-историков.

Как мы прекрасно увидели, карьера Кривоша во многом подобна карьере австро-венгерского контрразведчика Альфреда Редля — оба занимали ответственные посты, на которых были способны влиять на судьбы своих империй весьма существенно, но открыто (иначе не скажешь) вели себя так, будто находились на содержании иностранных разведок. Вместе с тем тут наблюдается одно очевидное расхождение: хотя Кривош попадался неоднократно, но от этого карьера его нисколько не страдала, причем как на царской службе, так и при большевиках, зато полковник Редль был уличен в предательстве один-единственный раз и поплатился за это. “…До сих пор специалисты, изучающие этот случай, — произнес свое веское слово по этому делу в книге “Искусство разведки” знаменитый ас американского шпионажа и создатель ЦРУ Аллен Даллес, — не перестают удивляться, как это русские в столь чрезвычайно важном деле позволили такую небрежность при передаче денег своему агенту. Это тем более странно, что почтовая цензура была одним из самых хорошо отработанных контрразведывательных приемов, используемых царской охранкой”. Ну конечно же, в этом деле все не столько очень удивительно, сколько крайне подозрительно. Австрийский полковник при всей свой изобретательности просто не мог закончить свою жизнь и деятельность таким примитивным образом, а это говорит только об одном — “залипуха” о его мифическом провале и последовавшем самоубийстве рождена в недрах самой разведки, чтобы скрыть более важные вещи. Только в недрах какой именно разведки — вот в чем вопрос.