Soul on Fire (СИ)

Девушка — иностранка — направилась к единственному свободному месту рядом с Ханбином. Другие пассажиры проводили ее взглядами — привлекли внимание розовые волосы, а еще они были недовольны длительным ожиданием на остановке. Она с трудом протиснула свой огромный рюкзак к окну, а потом села сама, извинившись с забавным акцентом. Вообще-то, Ханбин надеялся, что никто не успеет, и он будет единственным везучим человеком в автобусе, который едет один. На пару секунд он даже задумался, стоит ли говорить водителю о ней, потому что никто больше ее не видел.

— Извините, — повторила она, заметив взгляд Ханбина, и улыбнулась.

Она устроилась на сиденье, так удобно раскинула волосы вокруг себя, что они легли на плечо Ханбину, но она не видела.

— Я стояла на другой остановке. Понимаете, я первый раз в Корее, — сказала она, глядя на него, а он смотрел на ее волосы. Заметив его взгляд, она аккуратно перекинула волосы на другую сторону и снова извинилась.

Хотя, вообще-то, странно было разговаривать с человеком, когда не видишь его лица. На нем была шапка, капюшон, еще и черная маска, а в очках, хоть и не солнечных, отражались огни ночного города. Потом еще водитель, убедившись, что все пассажиры на месте, выключил свет в салоне. Время было позднее; возможно, кто-то будет спать все шесть часов до самого Сеула.

— Я видел, как вы бежали, — ответил Ханбин и, наконец, отвернулся. — Вам повезло, что вы успели на последний автобус.

В одном ухе у него был наушник, и он снял его, видимо, ожидая, что она скажет что-то еще, но ей было не так-то просто говорить на корейском. Он сказал:

— И давно вы в Корее?

Не то чтобы он был таким уж общительным. Он не знал, почему он так спокойно разговаривает с незнакомым человеком. Сказал, даже не подумав.

Вопрос Ханбина поставил ее в замешательство. Впрочем, повезло, что он знал английский, и ей удалось объясниться, смешав два языка. Она ответила:

— Вы не подумайте… Просто, помимо корейского, я изучаю еще два языка, и у меня в голове все перемешалось.

— Видимо, вы очень умная.

Она засияла улыбкой, и он тоже улыбнулся — под маской ничего не было видно.

— Не совсем, — сказала она. — Просто мы с подругами собираемся за этот год побывать еще в нескольких странах. Корея первая в списке.

— Вы с подругами? Как тогда вы оказались одна поздно вечером в Пусане?

— Знаете… Мы летели четырнадцать часов, потом пять дней провели вместе, и я просто хотела немного погулять одна, понимаете? — Она внимательно заглядывала ему в лицо, но было странно видеть только глаза. — Хотя это, наверное, некрасиво по отношению к ним.

— Я понимаю, — ответил он быстро. — Я тоже люблю проводить время один. В этом нет ничего такого. — Он пожал плечами. — Вот даже сейчас я еду один. — Подумав, он добавил: — Я жил в общежитии, и… Любому человеку хочется побыть одному. Я знаю, что вы чувствуете.

— Правда? — Она опять улыбнулась и сказала: — А на кого вы учились? Вы получали образование в Корее?

Нет ничего удивительного в том, что она сразу подумала о студенческом общежитии при университете. Она иностранка — может, ей и неизвестны все тонкости.

— Да, я… — Ханбин запнулся и откашлялся, чтобы подумать, потому что он вообще не собирался ни с кем разговаривать, и у него в голове не было заранее выдуманной истории. — Да, в Корее, я изучал экономику.

— Экономику? Я тоже! — Она радостно улыбнулась, а Ханбин устало выдохнул. Оставалось только надеяться, что она не заговорит об экономике. — Только не в Корее, а дома. Я там и познакомилась с подругами — в колледже. — Она как-то грустно вздохнула, откинулась на спинку и добавила: — Надеюсь, они не обиделись, что я их кинула. Ну, они захотели пойти на концерт, а я решила, что лучше я съезжу в Пусан. Утром с туристической группой мы забрались на гору, а вечером удалось попасть на распродажу косметики.

Ханбин взглянул на нее с любопытством и спросил небрежно:

— Вы любите походы? — Ему определенно начало казаться, что он уже знает эту девушку.

— Не знаю. Я впервые была в походе, но мои девчонки ни за что не соглашались, поэтому я поехала одна, — пожала плечами она.

Она будто бы не собиралась продолжать тему, поэтому Ханбин спросил:

— А что за концерт?

— IKON.

Ханбину, кажется, стало плохо. Сердце пропустило пару ударов, а внутри все задрожало. Он даже перестал моргать и просто уставился в одну точку перед собой. Его никто не должен был узнать, а тут эта болтливая иностранка так просто заговаривает об IKON. Нет, она не могла его узнать. Как? Он так спрятал лицо, что сам себя не узнавал. Из шапки даже не выглядывали волосы. Он украдкой взглянул на нее, но она продолжала смотреть в окно, будто задумавшись о своем. Заметив его молчание, она добавила:

— Я плохо разбираюсь в корейской музыке, знаете. А такую распродажу пропустить было нельзя.

Нет, она точно не знает.

— Поэтому у вас такой большой рюкзак? — спросил Ханбин осторожно, почему-то ожидая, что сейчас она попросит сфотографироваться.