Соучастие в убийстве

Бормоча ругательства и оскорбления, взбешенный Руни глядел на то, что творилось в зале. Сквозь клубы табачного дыма виднелись опрокинутые столы и стулья, на ковре валялись принадлежности для игры в баккара: трезубец, коробочка с прорезью для карт, карты; тут и там валялись деньги: десятки, пятерки и фунтовые бумажки. Вдоль стен стояли клиенты, сыщики задавали им вопросы и записывали ответы в свои записные книжки. Игроки нервно мяли в пальцах сигареты, тонкие белые спирали дыма плыли к потолку и собирались там, словно облака на небе.

Руни повернулся к стоявшему позади Браммелу.

— Этот зал стоил мне не одну тысячу, Браммел, — сокрушенно воскликнул он, — и поглядите, на что он похож! — Руни показал на сломанный стул: — Филдс ответит мне за это!

Мимо них провели под конвоем группу задержанных к ожидавшим их «Черным Мариям».

Высокие зеркала на стенах гардеробной отражали напряженные, сердитые лица сыщиков и не менее сердитые физиономии задержанных. Шествие замыкал старший сыщик Брюс Филберт.

— Удачная охота, а, Брюс? — тонкие губы Браммела чуть покривились в улыбке.

— Это еще не все, — ответил Филберт.

Браммел с удовольствием вдыхал воздух, пропитанный табачным дымом, запахом людей, ароматом женских духов. Но, пожалуй, больше всего он наслаждался зрелищем негодующих игроков, которые спорили с сыщиками. Кстати, он заметил, что Филдс интересуется лишь теми, кто, по его мнению, мог помочь им поймать похитителя драгоценностей, и совершенно не обращает внимания на других, даже на известных бандитов, которые обычно никогда не появляются в публичных местах.

Увели еще троих или четверых, остальным игрокам разрешили покинуть здание. Филдс стоял посреди зала и смотрел на проходящую мимо него вереницу людей. Сегодня здесь собрался весь так называемый спортивный мир: известные букмекеры, богатые владельцы скаковых лошадей, фабриканты спортивных товаров, патроны футбольных клубов, владельцы баров, спортивные врачи и юристы, которые частенько брали на себя защиту весьма сомнительных личностей, орудовавших в темном закулисном мирке скачек и бокса. В толпе мужчин находились и молодые изысканно одетые женщины, но больше было пожилых, а то и совсем дряхлых старух — удалившихся на покой проституток и трактирщиц, увядших торговок любовью и вином, с размалеванными лицами, отливавшими синевой крашеными волосами и множеством колец на пальцах. Сумочки их были набиты фунтовыми билетами.

Филдс вглядывался в лица спокойными, проницательными светло-серыми глазами, словно хотел запечатлеть в своей памяти каждого проходящего, а те чувствовали на себе его взгляд и реагировали по-разному. Почтенный отец семейства заискивающе пробормотал: «Добрый вечер, начальник». Владелец фабрики остановился, чтобы сказать Филдсу, что когда-то он был полицейским агентом и у него до сих пор полно друзей в полиции. А один крупный коннозаводчик совсем разбушевался: у него друзья в правительстве, они займутся этим возмутительным делом. Что за безобразие — оскорблять почтенных, уважаемых граждан!

В самом конце двигавшейся мимо Филдса вереницы людей спорили между собой какие-то молодые люди. Один из них особенно разъярился. Он был бледен и неистово жестикулировал. Вдруг он ринулся к Филдсу.

Браммел, следивший за этими людьми от дверей зала, увидел, как он нагнулся и схватил с пола бутылку.

— Берегитесь, Филдс! — крикнул Браммел. — Сзади!..

Филдс мгновенно обернулся — бледный молодой человек с налитыми кровью глазами занес над головой бутылку. Еще не было случая, чтобы Филдс струсил, — недаром он получил высшую полицейскую награду за храбрость. С поразительным для своих лет и своего грузного тела проворством он схватил молодого человека за руку и рванул ее книзу — тот выронил бутылку. Со всех сторон к ним бросились сыщики. Один молодой сыщик схватил буяна за шею и поволок к выходу. Тот уже начал синеть, — только тогда сыщик немного ослабил хватку. Филдс безразлично глядел им вслед.

— Одурел от наркотиков, — сказал он, обращаясь к окружившим его сыщикам.

Бледный молодой человек в диком бешенстве кричал от двери:

— Я с тобой посчитаюсь, Филдс!

Его потащили через гардеробную.

— Я кровные денежки тратил! Я ему покажу! — Его крики разносились по всему дому.

Филдс вышел в гардеробную. Лицо его было сурово — он был возмущен до предела.

— Надо выяснить, кто поставляет сюда наркотики, — сказал он следовавшим за ним сыщикам. — Видимо, сам Руни, через подставных лиц.

Филдс демонстративно отвернулся от Руни, который в эту минуту подошел к нему. Старший инспектор испытывал отвращение к этому человеку. Он заговорил с Браммелом, как будто Руни не было в комнате.

— Спасибо, Стюарт, — сказал он. — Если бы не вы, он бы размозжил мне голову. Явный наркоман. Видимо, за наркотиками сюда и ходит.

Руни бросил на Филдса негодующий взгляд.

— У вас нет доказательств, что здесь торгуют наркотиками, — начал он.

Филдс продолжал разговаривать с Браммелом, словно Руни и не существовало.