Сороковник. Книга 3

— Мне говорили вчера — чудес не бывает. Согласна: не бывает. Не может такой громадный зверь — ящер, рептилия, да неважно — в общем, не может он из ничего возникнуть, а потом испариться без следа, хоть и в разломе. Логично? Смотри, Ник, — почему-то мне легче обращаться к Николасу, слишком уж прожигают глаза дона, — если Змея не было до тех пор, пока не срабатывала ловушка — где он был всё это время? Откуда-то он взялся? Причём, он не… — я даже пытаюсь руками изобразить нечто за неимением слов, — не эфемерный, у него и размер, и масса, и тело живое, вполне материальное, которому пить-есть нужно. Ловушка была насторожена не в бою, а наверняка до него; так где этот Змей прятался?

Ник сощуривается.

— Думаешь, пещера?

— Портал? — говорит одновременно с ним Мага. — А что, может быть. Портал в убежище, в питомник, где выращиваются и содержатся эти твари… В конуру, одним словом. — Он сдвигает брови. — А после боя…

— А после боя ему надо возвращаться домой, — подхватывает поспешно Николас, как будто боится, что Мага опередит его в догадках. — Это только в играх монстров разбивают в пух и прах, а в реале подобный Змей от нападающих мокрого места не оставит… прости, родственница, не у всех же такие Васюты есть! Верно, ему надо куда-то вернуться.

Киваю. Почему-то дрожат губы.

— Всё правильно. А тут — программа сбилась, на Змея самого навалились, причём серьёзно, и он понял, что не справится. Куда он бросился?

— Опять-таки в конуру, — медленно говорит Мага. — Домой, через эту самую трещину в земле, больше некуда.

— И земля сомкнулась. — Ник яростно чешет затылок. — Потому что программа так прописана, и неважно при этом, ушёл объект один или с дополнительным грузом на шее.

Дон, о котором на какое-то время забыли, неожиданно хлопает в ладоши, одним махом прервав наши словесные экзерсисы.

— Довольно, — говорит сухо. — Я всех вас выслушал и всё понял. Дорогая донна, не обольщайтесь: любящая женщина от отчаяния может придумать любую блажь, лишь бы себя успокоить. Смиритесь с неизбежным и выбросите из головы эти глупости. Вы меня поняли?

Оторопев, я смотрю на него, не в силах вымолвить ни слова. Но мы же правы! Или, во всяком случае, очень близко подошли к возможной правде!

— Но, папа… — в один голос говорят братья возмущённо. Дон решительным мановением руки осаживает обоих.

— Ещё раз повторяю: я не желаю с л у ш а т ь подобные выдумки. Вам же, донна, советую подумать о собственном положении, как и о том, что вам есть ради кого себя поберечь. Займитесь женскими делами, а мужские оставьте нам. Вы меня поняли?

Во мне нарастает волна возмущения.

— Да всё так, папа, — торопливо подхватывает Николас и втихаря подмигивает мне. — Никто ж не спорит. Ведь правда, родственница? — А тяжёлая рука Маги ложится мне на плечо, но не легко, как недавно ладонь его отца, а едва не придавливая к стулу. И в глазах моего суженого — явное предупреждение.

— А… — говорю я слабо и прокашливаюсь. — Да. Я поняла. Я действительно поняла. Вы правы.

Дон на миг опускает веки. И возвращается к прежнему радушному тону.

— Вот и прекрасно. Я рад, что мы чувствуем друг друга с полуслова. Но вдвойне буду рад, дорогая донна, если своими так называемыми гипотезами вы не будете делиться ни с кем, как бы вам этого не хотелось. К чему вам ненужный, и, возможно, нездоровый интерес окружающих?

Он внимательно наблюдает за мной в ожидании ответа.

— Вы правы, дон Теймур. Это были всего лишь… — внезапно и весьма кстати у меня на глаза наворачиваются слёзы, но я сдерживаюсь, — … попытки убедить себя в чём-то невозможном.

— И вы ни с кем больше не будете говорить об этом, — терпеливо, словно маленькой, повторяет дон.

— Ни с кем, — отзываюсь я послушно.

— Даже с нами, дорогая донна. Одного раза вполне достаточно.

— Достаточно, — эхом откликаюсь. Он удовлетворённо наклоняет голову.

— Прекрасно. Теперь я за вас спокоен: вы действительно хорошо учитесь. Схватываете на лету. Маркос, ждём только тебя, ты же не думаешь отправиться на Совет в таком виде? Николас, если тебе нужно переодеться — думаю, в гардеробной твоего брата найдётся что-то подходящее. — Сыновья срываются с места и исчезают на лестнице. — Донна, не скучайте без нас. Я всё же настоятельно советую прогуляться, настоятельно, — подчёркивает он, — вам будет полезен свежий воздух, да и в городе сегодня интересно. Траур по погибшим прошёл, сегодня небольшие торжества в честь победы над неприятелем, есть на что посмотреть. Итак, до вечера. Передайте мальчикам, что я подожду их на улице.

Дверь за ним закрывается. Трясущими руками наливаю заварки из чайника и выпиваю, не потрудившись разбавить кипятком. Что могла, я сделала. Будь по-вашему, господин ГЛАВА Клана некромантов, Архимаг и прочая и прочая: женщине — женские дела, вам — мужские. Ведь вы о ч е н ь хотите поставить Игрока пред своими светлы… тёмными очами, дорогой Ящер? Чтобы, наконец, поставить жирную точку в ваших разборках? Показать, как вы сами когда-то изволили выразиться, кто в этом мире хозяин?

Тогда вам придётся сперва найти Васюту.

***