Сорок дней спустя

– Ишь ты, умный какой, – фыркнул парень в футболке с надписью «ZOG[13] is watching you», казначей ячейки Дэн. – У всех кредиты, и ничего, не скулим. Только ты, блин, особенный. «Я устал. Я ухожу», – передразнил он дребезжащим голосом. – Давай еще в ментовку позвони, Федос. Типа мы, зловещая тоталитарная секта, у тебя генератор забрали под угрозой сексуального насилия.

«Дезертир» с трудом выдерживал презрительные взгляды бывших друзей, но находил силы отбрехиваться:

– Да я не в «02», а в «03» позвоню. Пусть бригаду санитаров пришлют, чтоб вас в смирительные рубашки упаковали. Вы ж тут съехали со своим апокалипсисом на…

Трудно было поверить, что четыре месяца назад он слушал с раскрытым ртом их планы относительно выживания после Катастрофы. И все это с такой страстностью, что обманул даже Богданова. А потом вдруг скис. Богданов ругал себя последними словами. Он должен был заподозрить неладное, когда тот на полном серьезе предложил построить дом под куполом на дне Обского моря.

– А ну тихо, горячие финские парни, – подвел черту старший. – Денис, отсчитай ему штуку, и пусть катится домой.

– И это все? – взбеленился Федор. – Да я на вас в пять раз больше…

– Это за вычетом того, сколько ты шашлыков сожрал, по ресторанным ценам. – Богданов взял со стола «уоки-токи» и вызвал сторожа: – Петрович, хорош спать. Открывай сарай и помоги человеку генератор в багажник закинуть. Разобран? Вот и хорошо. Вытащи все, что месяц назад ставил. Быстро.

Федору оставалось только кривить морду в бессильной злобе.

Мобильные тут были бесполезны, но в этом все видели не минус, а громадный плюс. Хоть раз в месяц серьезные люди могли почувствовать себя свободными от городских проблем.

Под гробовое молчание раскольнику вручили новенькую тысячную бумажку из общей кассы.

– Забирай. Ну, доволен? Жалеть не будешь?

– Ой, не начинай свою песню, – разошелся Федор, решив, что его будут уговаривать. – «Когда эта страна развалится, как трухлявый пень, ты сдохнешь», да?

– А ты на самом деле сдохнешь, поверь, – кивнул Богданов, что-то чертя на листке бумаги. – Как и девяносто процентов тех, кто ходит по улицам.

– Скорей уж сто. Кто-то позже, кто-то раньше… Что толку трястись, блин, как заяц в норе?

– Проблема в том, что кто-то гораздо раньше, – без тени усмешки произнес Владимир, продолжая что-то умножать столбиком.

– Тьфу, блин. Клиника… Да не будет этого никогда, я говорю! Тридцать лет долдонят, ждут вашего Звездеца, а он, зараза, не приходит. Может, и придет когда-нибудь, но мы к тому времени в земле сгнием. И вообще… если он наступит, вам не помогут ваш долбаный лагерь, ружьишки, тушенка… Один хрен помрете за неделю, герои… – Не дожидаясь реакции, ренегат вышел в коридор, захлопнув за собой дверь. Тут же его шаги загрохотали по бетонной лестнице. У него явно была склонность к театральным эффектам…

– Дерьмо человек, – со злостью бросил Дэн. – Давно надо было этого клоуна выгнать. Зря ты ему дизель отдал, Володя. Я бы лучше харю начистил.

– Ты бы начистил, а он бы начал трепаться про нас на каждом углу. Нам оно надо? – сухо возразил Богданов. – Надо же, сука, такой энтузиазм изображал… Пусть уходит. Двух нормальных генераторов нам за глаза хватит. Зря, что ли, такие бабки за ветряк отдали? Эх, солнечную панель надо бы, да дорого…

«Может, через неделю, – подумал старший, когда со двора донесся звук мотора отъезжающей машины. – Но без этих мер все шансы подохнуть в первый же день».

Хотя он и сам сомневался, что ЭТО случится теперь, а не через пять – десять лет.

Субботний день Федор Семенов решил потратить на то, чтоб съездить в торговый центр. Там в магазине «Телемир» он собирался взять в кредит домашний кинотеатр с плазменной панелью во всю стену.

Внешне он был спокоен, но в нем до сих пор клокотала злость: «Да иди ты лесом, Нострадамус хренов. Сам тронулся и людям головы задурил… А вы все жопу ему лижете до самых гланд. Секта, натуральная секта. Что я делал с ними рядом? Да просто интересно было посмотреть на таких долбоболов…»

На перекрестке перед светофором скопился длинный хвост машин, и, чтобы не жечь понапрасну бензин, он заглушил мотор.

Открыл окно, но вместо свежего воздуха в машину ворвалась одуряющая волна смрада, наполовину состоящая из выхлопных газов.

Время шло, но пробка рассасываться не желала.

«Да проезжайте вы, бараны. – Вслух он такое сказать не решался, так как габаритами не вышел. – Эти уроды, похоже, дальтоники…»

Федор еще раз бросил взгляд на светофор, пригляделся и присвистнул от удивления. Тот не горел. Совсем. Будь Семенов чуть внимательнее, он заметил бы, что огромный рекламный экран у дороги и неоновая вывеска кафе погасли.

Семенов повернул ключ в замке зажигания и обомлел – автомобиль не заводился. Магнитола и приборная панель тоже не включались.