Соратники Гитлера. Дёниц. Гальдер.

За границей уход Гальдера расцепили как «явное доказательство наивысшей точки разногласий» в руководящих органах Третьего рейха по принципиальным вопросам дальнейшего ведения войны. Иногда смещение Гальдера сравнивали с отставкой Людендорфа в октябре 1918 года. Измышления, что он якобы стал жертвой в борьбе за власть и будто бы как противник национал-социалистского руководства был отстранен от дел, смешивают знание или намеки на бывшую позицию сопротивления Гальдера до 1940 года с военными причинами его отставки в сентябре 1942 года. К тому времени, несмотря на антагонизм к национал-социалистской идеологии, Гальдер не имел прямых контактов с различными группами сопротивления внутри Германии.

Уволенный и заключенный Гитлера (1942–1945)

При переводе в так называемый «резерв фюрера», что приравнивалось к увольнению, Гальдер взял с собой свои тщательно сделанные заметки об итогах дня; два пакета стенографически заполненных тетрадей охватывали довоенный и военный периоды. Позже Гальдер спрятал их у подруги своей жены, где они пролежали оставшиеся годы войны. Из них можно увидеть обширную дневную нагрузку, неутомимость и ежедневные объемы выполняемой работы Гальдера как начальника генерального штаба, в качестве которого он многие годы «был ответствен за боеготовность и руководство сухопутными и резервными войсками, насчитывающими более пяти миллионов офицеров, унтер-офицеров и солдат», как констатировал один из последних издателей дневника Ганс Адольф Якобсен.

Из штаб-квартиры в Виннице Гальдер вернулся в Берлин. Благодаря посещению своего бывшего сотрудника майора графа Шенка фон Штауффенберга, возможно, в декабре генерал-полковник, уже тогда чувствовавший, что за ним наблюдает гестапо, узнал о мрачной атмосфере в верховном главнокомандовании сухопутных войск при его преемнике; там исчезла всякая критика Гитлера. Во время этого посещения в Берлине-Груневальде Гальдер видел Штауффенберга в последний раз. Очевидно, тот пытался выяснить, можно ли располагать им в дальнейших планах заговора; по Гальдер уже давно сдался.

После медицинского обследования в медсанчасти верховного командования вермахта в Берлине Гальдеру ввиду крайнего утомления назначили в декабре лечение в течение нескольких педель, поскольку, по показаниям врачей, обычный отпуск не улучшил бы его совершенно подорванного здоровья и не излечил бы его от ишиаса. Он провел четырехиедельный курс лечения в санатории Штилльахгауз под Оберстдорфом с конца января по конец февраля 1943 г. В то же время сражение 6-й армии в Сталинграде под командованием его бывшего заместителя генерал-фельдмаршала Паулюса закончилось капитуляцией 31 января и 2 февраля 1943 г. Так как Гальдер не поддерживал контактов со своим преемником Цейцлером, то маловероятно, что он имел какое-либо отношение к заключительному сражению за город на Волге, начавшемуся окружением армии в ноябре 1942 года частями Красной Армии и принесшему огромные потери. Хотя это поражение давало шанс для сопротивления Гитлеру — настроение населения и руководства было довольно подавленным, — в то время не было никаких конкретных планов для государственного переворота и свержения национал-социалистского режима. По оценке оппозиционно настроенных офицеров генерального штаба, настроение в верховном главнокомандовании сухопутных войск было столь пессимистичным, что казалось разумнее перевестись на фронт, чем, находясь в ставке, надеяться на то, что главнокомандующий все-таки соберется с силами, чтобы эффективно противодействовать бессмысленным приказам Гитлера или выступить против него. Возможно, Штауффенберг описал это положение Гальдеру в одном письме, которое передал через общего знакомого капитана Петера Зауэрбруха, который в начале года лежал в госпитале (Берлинской Шарите) и которого в то время оба посещали. Хотя после лечения Гальдер получил заключение о том, что он снова «полностью пригоден к военной службе», он не рассчитывал, как и его предшественник генерал-полковник Бек, на то, что вновь будет задействован на военной службе, так как Гитлер избегал снова использовать лиц, с которыми у него была личная серьезная размолвка. Однако и в последующее время Гальдер не скрывал своего критического отношения к оперативному командованию Гитлера, так что существовала опасность доноса. Чтобы не жить в Берлине непосредственно перед глазами гестапо, в августе 1943 года Гальдер переехал в Ашау округа Химгау. На своей баварской родине он уединенно жил в кругу своей семьи. Однако и там гестапо зорко следило за Гальдером и вскоре после переезда подослало к нему в дом шпиона, который через ложные контакты с противниками Гитлера за границей должен был выяснить его связи с изменниками родины. Гальдер уже поэтому должен был предположить, что он продолжает оставаться под слежкой, но в кругу доверенных лиц он не опасался, как и прежде, откровенно высказываться о высокомерии и слепоте Гитлера.