Сопротивление материалов

— Вы же сами учили нас, что любовь, созидание, забота о других — это ключевые свойства разумного существа, — ответил Александр просто, чтобы что-нибудь ответить.

— Всё это так, это абсолютная правда! Просто примите, что у Бога есть всё и для всех, хищники используют травоядных, люди используют для своей жизни и травоядных, и хищников, а высшие разумные существа используют для своей жизни и людей. Подумайте, как разумно всё устроено — высшие разумные существа одновременно и правят неразумными, и являются естественным ограничителем их численности! Впрочем, Высших так мало, что их не хватает для ограничения численности.

Они вошли в огромную пещеру. Посреди пещеры высилась статуя мужика с бабской фигурой, присмотревшись, Александр увидел, что статуя оснащена двойным набором половых органов — и мужских, и женских. Должно быть, статуя была как-то заколдована, Александр ощутил в себе желание немедленно отдаться этому существу и телом, и душой.

— Вот он, наш патрон! Это он научил всему! — с искренним восторгом прошептал ректор Стоянов.

Разум у Александра сыграл тревогу.

— И кто этот заместитель Всевышнего? — спросил он с немалой издёвкой в голосе.

Ректор издёвку заметил.

— Всевышнему нет никакого дела до нас. Структуру планетарных богов было бы очень долго объяснять сейчас, пока просто поймите, что с человечеством работают существа невысокого божественного уровня — такие, которых люди ещё могут увидеть и познать без вреда для собственного разума. Это сын Афродиты и Хермеса, Хермафродит, он сочетает в себе и мудрость, и рождающие функции! Он снизошел до нас потому, что переполнен состраданием и согласился заняться нашими проблемами!

— Видали мы таких Херов… на картинках про бесов, — сказал Александр и хотел добавить ещё кое-что непочтительное, но тут статуя повернула голову и посмотрела на Веселова.

Ощущение собственной ничтожности вкупе с восторгом перед величием божества хлынули в голову Александра, язвительные слова застряли в глотке. Но тут Александр вспомнил ощущение тихой радости и единства со всем миром, которое посетило его в пещере во времена путешествий со "случайником". Эта тихая радость была намного правдивее и истинное, чем громкое величие этого Хера. В ней была радость жизни всей природы, и правды в этом было намного больше. Тихая радость столкнулась с громкой похвальбой, и громкая похвальба постыдно бежала с поля боя. Александр почувствовал, что освобождается от гипноза. Статуя отвернулась, как показалось Александру, с досадой.

— Эта великая честь! Он почтил тебя! Такого не случалось уже давно! — ликовали "изумрудовцы", хлопая Веселова по плечам. Александр не стал их разубеждать. Ректор оказался более наблюдательным.

— Я предлагаю вам вечную жизнь, господин Веселов, — повторил ректор, когда они выходили из комплекса, — вечную жизнь, здоровье, господство над миром. Поймите, мы отнюдь не злодеи. Мы совсем не стремимся установить на Земле царство Абсолютного Зла или что там ещё вы себе про нас напридумывали. Нам тоже интересно, во что вырастет человеческая цивилизация, мы видим в её развитии явный Промысел Божий. Мы много работаем ради обеспечения стабильности, следим, чтобы немаги не поубивали друг друга — и частенько несём при этом потери, как вы могли заметить. Конечно, мы и себя не забываем, можно даже сказать, оставляем себе самую вкусную часть пирога… Хм, Ха, да самую сладкую. Но не от убытка же, а от изобилия!

— И ради этого вы устраиваете управляемое оскотинивание всего человечества? — спросил Александр, которому уже были известны "подвиги" вампиров.

— Зря вы так, — сказал ректор. Больше он к попыткам завербовать Веселова не возвращался.

Мужик с двойным хером потом целую неделю не шел из головы, соблазн был велик. Александр даже сходил на богослужение к Падре Иоанну, после литургии полегчало.

В других обстоятельствах Александр упал бы духом от такого развития событий, но тут у него началось Преображение. Через неделю после визита в Антарктиду он вдруг проснулся и почувствовал, что посещавшее его ранее ощущение единства со всем миром вдруг разрастается и затапливает его целиком, не оставляя никаких мест для гнева и ожесточения. Прекрасное ощущение длилось совсем недолго, всего несколько минут, но зато когда оно прошло, он почувствовал, что теперь может управлять всеми своими системами. И, как и Прохоров в своё время, он понял, что не знает, как ими управлять!